 |
|
|
|
Адрес редакции:
191186, Санкт-Петербург,
ул.Миллионная, д. 5,
СЗТУ, кафедра ВМКСиС. |
|
|
|
|
|
|
|
| Цена ошибки |
Поход длится, как правило пятьдесят суток, может быть и дольше. Если нет встреч с иностранными кораблями, подводными лодками, противолодочными самолётами, нет аварийных ситуаций, то дни становятся похожими один на другой. По статистике за поход происходит две - три аварийные ситуации: возгорание электрооборудования, поступление забортной воды, что-либо связанное с радиационной безопасностью, поломки техники и оружия, вопросы, связанные с управлением подводной лодки. Аварийная ситуация - это когда все последствия быстро устраняются, а личный состав не выводится из строя. В сутки каждый член экипажа восемь часов стоит на вахте, восемь часов спит, остальные восемь часов у него заняты завтраком, обедом, ужином, вечерним чаем, участием в общекорабельных мероприятиях и, наконец, своими личными делами. Раньше один раз в неделю проводились политические занятия для матросов и мичманов, а для офицеров - марксистско-ленинская учёба. Офицеры живут в двух и четырёхместных каютах, а матросы и мичманы в десяти и двадцатиместных. Человеку негде уединиться. Часто получается так, что на соседних койках живут люди с совершенно несовместимыми характерами. Люди оторваны от своих семей. В походе подводники вынужденно ведут малоподвижный образ жизни. Спит в каюте, проходит двадцать - тридцать метров и он уже на своём боевом посту, где несёт вахту. Нет солнца, нет чистого воздуха, нет женщин, нельзя курить. Если надводный корабль идёт в дальний поход, то его экипаж видит окружающую обстановку. На подводной лодке этого никто не видит, даже маршрут на карте ежедневно наблюдают лишь несколько человек, для остальных это тоже является запретом. Маршрут и районы плавания подводной лодки являются секретными сведениями. Отплавав пятьдесят суток, человек не имеет представления, где он был. К Максимову зашёл его заместитель по политической части и рассказал, что он уговорил Хитренко сделать нештатное помещение для курения /курилку/ в душевой отсека вспомогательных механизмов. На этой подводной лодке курилка проектом не была предусмотрена. В душевую могут одновременно зайти не более одного - двух человек. Вентилятор вытягивает воздух из душевой, прогоняет его через фильтр и гонит обратно, так называемый замкнутый цикл. Температура в курилке, где-то около сорока градусов. Повесили мокрую простыню, которая быстро пропиталась никотином. Удовольствие от курения в таких условиях сомнительное.
Замполит сказал коротко: "Вонь страшная!" Когда два человека начинают курить, то через минуту они погружается в сизый туман, но не смотря на это, в курилку почти всегда очередь.
Пришло радио: "Закончить слежение за авианосцем, занять район №2, задача - поиск надводных кораблей США Командующий флотом."
Почти каждый вечер после чая Хитренко беседует с Максимовым. Сегодня зашла речь о событии, которое произошло на Балтийском флоте в Риге на одном из надводных кораблей, где под руководством заместителя по политической части капитана 3 ранга Саблина восстал экипаж, был арестован командир корабля. Корабль прошёл Рижский залив, на выходе из Ирбенекого пролива был остановлен авиацией флота, которая начала предупредительное бомбометание. Это повлияло на некоторых участников восстания, один из которых и освободил командира, тот быстро поднялся на ходовой мостик, выстрелом из пистолета ранил Саблина, восстановил порядок. Корабль вернулся в базу. Экипаж был расформирован, одна его часть понесла административные наказания, другая была судима, Саблина присудили к высшей мере наказания, приговор был приведён в исполнение. На суде Саблин сказал, что корабль он не собирался уводить в какое-либо иностранное государство, шли в Ленинград, где собирался потребовать выступления по радио о своём несогласии с существующим режимом. Максимов был поражён этим рассказом. И уже оставшись наедине, продолжал думать о Саблине. Неожиданно он вспомнил о лейтенанте ШМИДТЕ - герое революции 1905 года, который в Севастополе на крейсере "Очаков" возглавил восстание, был арестован, судим и расстрелян. Максимов стал сравнивать их судьбы и пришёл к одному выводу - и тот и другой нарушили присягу, которую он считал фундаментом армии во все времена и у всех народов. Человек присягал /т.е. клялся/ быть верным своей Родине, своему народу, своему правительству /царю/. Без этого армия не может существовать. Если человек по каким-то причинам не может исполнять присягу, то он должен уйти из армии и далее действовать по своим убеждениям. И в том и в другом случаях погибла или пострадала масса невинных людей. В наши дни в печати и по телевидению идут дебаты о реабилитации Саблина, говорят о нём как о борце с застоем. Полноте, о чём речь? Шмидт и Саблин сознательно нарушили присягу и поэтому не могут быть положительными героями для личного состава флота. Представьте себе, что если бы сегодня какая-то атомная подводная лодка с ядерными баллистическими ракетами вышла без разрешения в море, а её командир по радио объявил, что он не согласен с существующим режимом и об этом хочет объявить всему миру с помощью существующих в России средств связи. Какое впечатление произвело бы это на весь мир ? Не надо пилить сук, на котором вы сидите. А куда же смотрели доблестные особисты, как они прохлопали такой случай, ведь побежал корабль, а не какая-то отдельная личность? Они в те времена с большим увлечением были заняты диссидентами.
Максимов зашёл в штурманскую рубку и посмотрел на карту, штурман доложил: "Товарищ командир, район номер два займём через два часа." В центральный пост зашёл начальник медицинской службы майор Ушаков и сообщил Максимову о приступе аппендицита у мичмана Пономарёва. Он решил его оперировать, помогать ему будет мичман химик-санинструктор, перед походом они проходили хирургическую практику в госпитале. Ушаков такие операции делал в походах неоднократно. На подводных лодках этого проекта нет операционных, у врача есть своя каюта, которая одновременно является амбулаторией. Операции делают в офицерской кают-компании. В ней уже вестовые вымыли с мылом пол, стены и стол, а химик-санинструктор всё продизенфецировал. Максимов объявил, по трансляции о предстоящей операции, нацелив экипаж, чтобы было обеспечено бесперебойное освещение, стабильный курс, глубина и скорость. Операция началась, многие переживают за своего товарища. Наконец, из кают-компании поступил доклад:" Товарищ командир, операция закончена, больной чувствует себя удовлетворительно". Пономарева поместили рядом с каютой врача.
Подводная лодка заняла район номер два и начала поиск надводных кораблей США. В очередном радио штаб флота приказал всплывать на сеансы связи через восемь часов. Это было очень кстати, т.к. Максимов за эти дни очень устал, а при таком режиме можно было спокойно отдохнуть. В О6.ОО раздался сигнал аварийной тревоги, который мгновенно сорвал командира с его самодельной кровати в центральном посту. Старший помощник доложил ему: "Пожар в 7 отсеке!" Из аварийного отсека последовал доклад: "Загорелся фильтр очистки воздуха, задымленность отсека незначительная." Максимов и командир электромеханической боевой части начали отдавать команды по ликвидации пожара. В центральный пост прибыл Хитренко, которому Максимов доложил обстановку, тот вмешиваться не стал и далее молча сидел невдалеке от командира. Через пять минут из аварийного отсека поступил доклад: "Пожар потушен." Максимов приказал сделать анализ воздуха в отсеке и доложить причины возгорания фильтра. Через десять минут командир седьмого отсека доложил, что угарного газа в три раза больше нормы. Причиной возгорания фильтра были неправильные действия матроса, который занимался его регулировкой. Принятыми мерами добились в отсеке нормального состава воздуха, привели всё в исходное положение. Максимов приказал командиру электромеханической части провести расследование этого случая, а старшему помощнику сделать с личным составом разбор данной аварийной ситуации. Пожар на подводной лодке - это страшное и очень опасное событие, сегодня экипаж отделался небольшим испугом, в других случаях может закончиться большой аварией и даже катастрофой, как произошло с подводной лодкой "Комсомолец". Максимов дал команду: "Отбой аварийной тревоги." С самого начала похода Хитренко беспокоится, что за подводной лодкой следит подводная лодка США типа "Стёрджент." Это весьма серьезный противник. Самое главное её преимущество в том, что шумность "Стёрджента" в несколько раз меньше нашей подводной лодки, а гидроакустический комплекс значительно лучше.Находясь в одинаковой среде, возможности наши различны. "Стёрджен" слышит нас на больших расстояниях, мы же её на значительно меньших. Например, она слышит нас, находясь в расстоянии пятьдесят миль, а мы сможем услышать её только на пяти милях. Это даёт ей возможность скрытно следить за нами, выявлять нашу тактику, а с началом военных действий первой использовать оружие. В первые годы строительства атомных подводных лодок у нас с США такого различия ещё не было. Атомные подводные лодки США и тогда пытались следить за нашими на малых дистанциях, что иногда приводило к столкновениям. Так, одна американская подводная лодка в подводном положении столкнулась с нашей, удар пришёлся в кормовую часть нашей подводной лодки, была погнута линия вала. Все эти случаи заставили наших подводников думать о том, чтобы избежать таких столкновений и скрытных слежений за нами. Наша наука и промышленность не смогли догнать США в этих вопросах, поэтому командирам атомных подводных лодок приходилось довольствоваться тем, что есть, компенсируя отставание разработкой соответствующей тактики действий. Находясь в походе, командир подводной лодки всегда помнит об этом и каждый по- своему этот вопрос решает. Максимов разработал способ выявления слежения, который Хитренко неоднократно критиковал и говорил, что в нём нет ничего нового, но когда подобную обстановку имитировали для учёбы, то почти всегда Максимов со своим способом оказывался победителем. В конце концов Хитренко разрешил использовать этот способ в этом походе. Правда, пока ничего не выявили, но, возможно, американская лодка и не следит за ними. Но более всего боялся Хитренко столкнуться с подводкой лодкой США. В штабе флота разработали специальный планшет, с помощью которого нашим подводным лодкам надлежало расходиться с так называемой малошумной целью, под которой подразумевалась иностранная подводная лодка. Такой планшет имелся в центральном посту. Подводная лодка действительно малошумный объект.
Сплошь и рядом их обнаруживают на небольших расстояниях, и может получится так, что пока идёт определение её курса, скорости и дистанции до неё, - они могут столкнуться. Звук в морской воде распространяется по весьма сложным законам, в одних случаях гидроакустики услышат подводную лодку на больших расстояниях, а в других - на очень малых. Услышать мало, нужно ещё определить: кому принадлежит этот шум: подводной лодке, надводному кораблю, судну, рыболовному сейнеру, морским животным или это какие-либо природные звуки. Гидроакустиков старается подбирать на подводные лодки с хорошим слухом; это, конечно, не всегда получается, но таковы требования к ним. На берегу и в море их систематически тренируют в прослушивании эталонных записей шумов подводных лодок, надводных кораблей и других объектов. С обнаружением любого шума в море гидроакустики его записывают на магнитофон, сравнивают шум с эталонными записями, если шум совпадает с какой-либо эталонной записью, то они могут сразу сказать какой объект обнаружен. Гидроакустики высокой квалификации определяют что это за шум на слух, не обращаясь к эталонным записям. Всё это достаточно сложно и индивидуально. Максимов тогда ещё не знал, что на американских подводных лодках пошли в этих вопросах значительно дальше, этим у них занимается специализированная ЭВМ, которая анализирует частоты, гармоники, силу звука, сравнивает с эталонными записями и выдаёт классификацию. Кроме того у них появились специальные средства, которые имитируют различные звуки: надводного корабля, рыболовного сейнера, стадо дельфинов и другие звуки, что позволяет американским командирам подводных лодок маскировать свои действия и вводить наших командиров в различные заблуждения. Планшет был полезен для расхождения с малошумными целями, когда они действительно были недалеко от нашей подводной лодки. Иногда гидроакустики не могут классифицировать обнаруженный шум, в этих случаях Хитренко требовал считать, что обнаружена подводная лодка и соответственно уклоняться от неё. Это могло быть, например, торговое судно в расстоянии от подводной лодки где-то около двадцати миль, которое шло параллельным курсом, шум винтов его еле-еле прослушивался, пеленг на него не менялся Подводная лодка считала его малошумной целью и начинала уклоняться, картина почти не менялась .создавалось ложное впечатление, что малошумная цель преследует подводную лодку. Максимов рассказал Хитренко, как в одной из своих автономок командир Торгонин также вот маневрировал, но потом решил проверить что же всё таки там еле-еле, шумит. Он взял курс прямо на шум, прошёл пятнадцать миль, всплыл на перископную глубину, в перископ увидел рыболовный сейнер, которым суетился у своих сетей. После этого он уже стал действовать более разумно и осмотрительно. Закончил Максимов вопросом:"Может и нам достаточно уклоняться от каждого шороха ?" Хитренко хмыкнул, ничего не ответил, но в последствии к малошумным целям почему-то охладел.
Вечером к Максимову прибыл старпом Чертков, который начал со слов: "Товарищ командир, я тут принёс вам бред сивой кобылы, не-посмотрите?" Максимов улыбнулся, т.к. к нему вернулись его же слова, которыми он оценил вчера записи в этом журнале. Чертков передал журнал учёта событий командиру и доложил суточный план на следующие сутки, Максимов его утвердил. Далее разговор пошёл о предстоящем отпуске экипажа после возвращения из похода. Обсудив основные вопросы, Максимов спросил: "Александр Иванович, а вы куда поедите в отпуск?" Чертков подумал и не спеша ответил: "Я же холостяк, у меня много знакомых женщин в Москве, Севастополе, Риге, навещу некоторых. В отпуск еду один, свободен как птица." Максимов любил свою семью и когда оставался один, то одиночество грызло его как голодный волк. Он не понимал как можно было прожить до тридцати пяти лет и до сих пор не жениться, поэтому он спросил Черткова: "А чувство одиночества вы не испытываете?" Чертков сразу же ответил: "Я вижу как живут мои семейные товарищи и особой зависти у меня к ним нет." Максимов знал немного о его жизни, которая была не из самых лёгких. Родился во Львове. Отец и старший брат постоянно пили и рано умерли, все это происходило на его глазах и еще тогда он поклялся себе, что никогда в жизни не прикоснётся к вину. Училище он закончил с большим трудом, но служба на флоте пошла у него не хуже многих других, о нём говорили как о кандидате в командиры. Везде, где он служил, удивлялись, что он трезвеник. Во времена застоя офицеры довольно часто собирались по тому или иному случаю, где водка лилась рекой, а тосты предварялись определённым ритуалом - стоя и до дна. Многие приставали к нему и пытались заставить его выпить, но из этого ничего не получалось. Закончив разговор, они прошли в кают-компанию, подошло время вечернего чая.
Как-то уже сложилось, что за чаем и после него довольно часто Хитренко доверительно рассказывал Максимову о своей жизни и службе. Максимов поделился с ним о только что прочитанной книге о Тухачевском, Уборевиче и Якире. С книги беседа перешла на аресты 1937 года. Хитренко неожиданно сказал: "А я,ведь, тоже в 37 году сидел в лагере." Максимов с удивлением на него взглянул и спросил: "Как? Вы же тогда были ребёнком." Хитренко ответил? "Да, тогда мне было двенадцать лет. Отца и мать арестовали через три дня после одной вечеринки, где отец в подпитии неосмотрительно рассказал политический анекдот. Их судили, дали каждому по десять лет, отправили в разные лагеря, где они впоследствии погибли. Меня арестовали через неделю, отправили в лагерь, где содержались взрослые и дети. Там я пробыл около года, каким-то чудом мои дальние родственники вызволили меня оттуда, усыновили...я этот год запомнил на всю жизнь. Всё что я там пережил и увидел - это, не возможно рассказать. Постоянное чувство голода и холода, издевательства и бесконечный мат. " Хитренко помолчал, но потом продолжил: "А, вообще, при Сталине был порядок, строгая дисциплина, не то, что сейчас - полный бардак; государственное имущество так не воровали." Хитренко закончил на бодрой ноте: "Ладно, командир! Пошли спать, завтра в Москве открывается 24 съезд, не забудь провести митинг по этому случаю."
Максимов зашел к штурману Москвину дать указания по дальнейшему плаванию.Они наметили на завтра точку всплытия для определения места, где командир поставил поперечную черту на курсе. Максимов завёл речь с Москвиным о 24 съезде КПСС, который должен был начать свою работу завтра. Москвин сказал:"Интересно, наш командир Собачевский будет там выступать?" Максимов ответил: "Я не знаю, эти вопросы решают, наверное, в ЦК." Москвин стал рассказывать, что у Собачевского почти все друзья из политработников и даже один секретарь райкома. Максимов знал это, Собачевский ни с кем из командиров не дружил, был замкнутый и довольно мрачноватый человек. Как-то незаметно Максимов почувствовал, что штурман ненавидит Собачевского, и он решил спросить его об этом: "Вы его ненавидите?" Тот помедлил некоторое время, но ответил: "Да, ненавижу! Его многие офицеры ненавидят. Он с нами обращается как с роботами, ни с кем по-человечески не может поговорить, хитрый, злопамятный, хам и грубиян, современный Собакевич, личный состав его боится. Это политики его выдвинули в делегаты." Максимов не хотел далее продолжать разговор на эту тему и сказал: "Наверное, у вас лично что-то с ним не сложилось!" Москвин усмехнулся и ответил: "Я не пророк, но рано или поздно вы с ним столкнётесь и тогда оцените мои слова. Старший сын у него стал бродягой, ушёл из дома, пьянствует, спит в подвалах. Максимов ответил: "Возможно, вы правы. По поводу сына его можно только пожалеть, такое случается и в самых хороших семьях, с самыми лучшими людьми. Разбудите меня, пожалуйста, когда подводная лодка подойдёт к отметке на курсе, которую я сделал на карте." Штурман ответил:"Есть!" Максимов вышел из штурманской рубки и прилёг в центральном посту на свою самодельную койку. Последние дни он чувствовал себя неважно болела голова, слабость, накатывало какое-то тупое равнодушие ко всему. Из беседы с врачом он понял, что такое состояние у многих в экипаже. Утром его разбудил штурман докладом: "Товарищ командир, через пять минут подводная лодка пройдёт отметку, которую вы сделали на карте". Подводную лодку покачивало. Максимов взглянул на кренометр, стрелка показывала бортовую качку пять градусов, далее его взгляд остановился на глубиномере - глубина 80 метров. Появление бортовой качки на такой глубине означало, что наверху шторм - это было Максимову предельно ясно, он отменил всплытие на перископную глубину, в таких условиях астронавигационную систему использовать было нельзя. Самым тягостным для Максимова на подводной лодке было посещение гальюна, с конструктором которого он давно мечтал встретиться. По размерам он .напоминал пенал для человека. Над унитазом висел массивный вентилятор, об который многие набивали себе шишки на лбу, забыв про его существование; слева - набор клапанов, справа - дверь, прямо перед носом переборка с "правилами пользования". Если их нечаянно нарушишь, то содержимое унитаза летит обратно в тебя, после чего нарушивший "правила" выходит из гальюна окрашенный в тёплые коричневые тона, с определённым специфическим запахом. При исполнении всех "правил" - это тоже может произойти в отдельных случаях. Специалист трюмный, оправдываясь, скажет: "Унитаз чуть-чуть наддулся, клапан потравливает воздушок".0т объяснений тебе легче не становится. Вентилятор работает, но вонь всё равно не исчезает. Все эти недостатки во много раз усиливаются, когда подводная лодка попадает в шторм и её сильно качает. На подводной лодке своя специфика не только в гальюне, но и в остальных бытовых вопросах: помыться, постираться, выбросить мусор и остатки пищи. Максимов хорошо помнил свою службу на дизельных подводных лодках, когда шли в поход, то цистерны питьевой воды заполняли полностью, экономили каждый стакан. Мылись морской водой, для этого было специальное мыло. Врач регулярно давал салфетки смоченные в спирте для протирки тела . На атомной подводной лодке есть испарительная установка, которая "варит" из морской воды дистилированную для главной энергетической установки и для бытовых нужд личного состава - питьевую воду и для помывки. В походе личный состав моется в двух душевых кабинах раз в семь - десять дней; там же стирают личные мелкие вещи. Прачечной на лодке нет, также как и негде сушить нижнее и постельное бельё. Каждому члену экипажа выдают трусы, рубашку и носки, две простыни и наволочку. Всё это меняется в день помывки. Грязное бельё собирают и с приходом в базу передают в переработку. Бельё называют "разовым", т.е. рассчитанное на одноразовое использование. Практически оно выдерживает довольно большое количество стирок, чем некоторые мошенники интенданты довольно часто пользуются, используя разовое постельное бельё в береговых условиях, а хорошего качества сплавляют налево. Верхняя одежда состоит из тёмно-синих куртки, брюк, пилотки или берета, которые меняют в походе не более двух раз. На куртке каждый носит матерчатую белую ленту, где у офицеров написана его должность, а у матросов и мичманов - боевой номер. Одна из наших лодок в походе заходила в Сомали, какое-то время стояла у пирса, одну из таких изношенных курток выбросили в мусорный ящик, но забыли спороть ленту. Негр, который обслуживал пирс, выудил эту куртку из ящика, постирал и стал носить, на ленте было написано: "Командир боевой части три." Лодочный особист пришёл в ужас: рассекречена должность. Он достал новую куртку и стал обменивать у негра на старую с лентой, но тот на сделку не пошёл, т.к. ценил в костюме деталь. Каждый день экипаж веселился, наблюдая как "командир боевой части три" подметает пирс. В каждом отсеке мусор и остатки пищи собирают в специальные пластиковые мешки. В назначенное время по команде их сносят в отсек, где находится шахта для удаления этих мешков за борт. Шахта имеет два люка: нижний - забортный, верхний - в отсеке. Если в подводном положении сразу два люка открыть одновременного отсек быстро заполнится водой, а подводная лодка погибнет. Специальное устройство, подводники его называют "поправка на дурака" исключает такие действия. И всё же дурак бывает сильнее любой техники, нa одной подводной лодке в базе один дурак отключил такое устройство, а другой решил выбросить мусор через эту шахту, что категорически запрещается делать в базе. Результат был плачевный - в кратчайший срок вода затопила нижнюю часть отсека, с большим трудом дальнейшее поступление воды удалось предотвратить. Загублено было большое количество электрооборудования, подводную лодку пришлось ставить в длительный ремонт. Максимов уже давно не понимал кадровой политики на флоте. Особисты, кадровики, политработники и командование смотрели, чтобы на лодки не попадали лица "некоренной национальности": евреи, немцы, поляки, корейцы. Такой ими был введён в обиход термин. А те, которые ешё служили, под любым предлогом убирались. Офицеров и мичманов коренных национальностей, которые постоянно пьянствовали и уклонялись от службы, с подводных лодок не убирали годами, хотя командиры об этом просили чуть ли не на коленях, ответ был всегда один и тот же: "Воспитывайте!" Они составляли ту благодатную почву, на которой пышно процветали аварии и гибель людей. Максимов вызвал в центральный пост заместителя по политической части Зубкова, с которым они обговорили все детали митинга по случаю начала работы 24 съезда КПСС. Для этого, в походе личный состав никуда не собирают, каждый остаётся в своём отсеке, назначенные приходят в центральный пост, где выступают по корабельной трансляции. Всё прошло спокойно и буднично. К съездам все привыкли и ничего особенного в жизни от них не ждали'. Наверху шторм уже третьи сутки, подводную лодку качает на глубине 80 метров. Всем хочется домой, время тянется очень медленно. До обеда Максимов тренировался по выходу в торпедную атаку.
В этих тренировках всегда участвует корабельный боевой расчёт, который состоит из старпома, штурмана, торпедного электрика и начальника радиотехнической службы. Суть торпедной атаки можно объяснить на самом простом примере. Представьте, что вы находитесь в поле и увидели человека, который бежит в каком-то направлении. Вам поставлена задача сблизиться с ним и по достижении расстояния в пределах шестидесяти - тридцати метров бросить в него теннисный мяч, чтобы тот долетел и коснулся человека. Для выполнения этой задачи вас сделали "неведимкой", но это качество может быть потеряно, если сблизитесь с бегущим человеком на расстояние 25 метров и менее. Так вот, вы - подводная лодка, теннисный мяч - торпеда, другой человек - это вражеский корабль, судно, подводная лодка. Если вы условия нарушите, то бегущий человек вас увидит, и задача значительно осложнится и может даже станет невыполнимой. Тоже самое и при торпедной атаке, скрытные действия способствуют её выполнению, а с обнаружением подводной лодки противник принимает все меры к срыву торпедной атаки, во многих случаях сам её атакует. В нашем примере вы видите куда, с какой скоростью бежит человек, какое до него расстояние. На подводной лодке командир получает-от гидроакустика только направление на шумящий объект. Курс и скорость объекта, дистанцию до него определяет корабельный боевой расчёт. По-другому, эта работа называется определением элементов движения цели. Когда она заканчивается, то решают вторую задачу: в каком направлении выпустить торпеду, знаменитый у подводников ещё с первой мировой войны "торпедный треугольник". В конечном итоге вырабатываются и вводятся необходимые параметры в торпеду, чтобы сна дошла до цели и её поразила. Торпедная атака - это такой процесс, где воедино сливаются работа техники, знания и умение личного состава, характер, ум и воля к победе командира.
Вечером кто-то из экипажа помылся в душе, закрыл дверь на замок и ушёл спать, позабыв выключить водоподогреватель, который представлял собой герметичный цилиндр ёмкостью около ста литров, приваренный вместе с фундаментом к потолку душевой кабины. Водоподогреватель стал работать в режиме парового котла, начало расти давление, предохранительный клапан оказался неисправным, как говорят на лодке "закис. В этом же отсеке, где находилась душевая, в каюте по правому борту шло партийное собрание электромеханической боевой части с повесткой дня: "О предотвращении аварий и поломок." Давление в водоподогревателе достигло предельной величины и он взорвался со страшным грохотом, был сорван с фундамента и как снаряд ударил в металлическую дверь душевой, деформировал её, сорванный замок сплющил красномедную трубу одной из систем, освободившийся пар заполнил отсек, если бы в этом районе был человек, то он несомненно был бы убит. Внезапно раздавшийся грохот и поступивший пар на несколько секунд парализовали присутствующих на партийном собрании, командир боевой части Прошин доложил в центральный пост: "Взорвалась установка регенерации воздуха!" Так ему показалось в этот момент. Максимов в это время был в центральном посту; получив доклад, сразу же объявил аварийную тревогу. В аварийном отсеке через минуту разобрались в причинах и стыдливо доложили: "Чуть-чуть подорван водоподогреватель." Степень уменьшительности при авариях на флоте очень часто применяется при докладах снизу-вверх. Подводная лодка К-429 утонула на глубине 50 метров, личный состав почти весь был спасён. Через некоторое время лодку подняли и отвели на судоремонтный завод. Главком доложил в Министерство Обороны и ЦК КПСС, что лодка не утонула, а частично затопила некоторые отсеки. Максимов знал из опыта походов других подводных лодок: чем ближе конец похода, тем больше случаев сна на вахте, невнимательности при обслуживании техники, пренебрежение безопасностью, поэтому он обсудил этот случай с офицерским составом, где решили ввести ряд мер технического, организационного и воспитательного порядка. На очередном сеансе связи подводная лодка получила от штаба флота радио: "Командиру. К 20.00 16 апреля занять район № 5. Задача: поиск группы военных транспортов США, c обнаружением учебно атаковать ракетным и торпедным оружием. Командующий флотом."
Хитренко во время сеанса связи находился в штурманской рубке и первым прочитал радио, передал его Максимову и сразу начал делать расчёты на карте. Командир и штурман оказались как бы не у дел, т.к. работать было негде и не на чем, рубка рассчитана на одного человека. Максимов обратился к Хитренко: "Я умею всё это делать сам, вы можете потом проверить. "Хитренко сквозь зубы ответил: "Делайте", но штурманскую рубку не освободил, карту не отдал, продолжая чертить и рассчитывать. Максимов сидел в центральном посту, медленно наливаясь злобой. Где-то через час, Хитренко освободил место и командир, наконец, смог подойти к карте и начать работу по выработке своего решения. Только он нанёс обстановку, как появился Хитренко и жёстким голосом приказал: "Докладывайте решение!" Максимов, стараясь быть спокойным, ответил: "Что докладывать? Вы забрали карту, только что освободили штурманскую рубку, сами работали почти час,а от меня требуете решения через пять минут хотя я только начал работу!" Далее разговор пошёл весьма напряжённый, но как всегда Хитренко свёл его к каким-то бытовым деталям и ушёл из штурманской рубки. Максимов после разговора долго не мог успокоиться, было ощущение липкой паутины, в которую он попал лицом и от которой никак нельзя было освободиться, это мешало работе и он стал замечать, что делает ошибки: долгота 160 градусов - а он наносит 162 градуса, широта 26 градусов пять минут - а у него получается 26 градусов пятьдесят минут. Максимов закрыл глаза и стал представлять себя лежащим на спине в зелёной траве, в голубом небе мчались облака похожие на Фантастических зверей, один из них вдруг прошептал: "Суета сует, - всё суета!" Это помогло, далее работа пошла в нормальном темпе и с достаточным самоконтролем. Максимов нашёл свои ошибки и штаба Флота: в первой радиограмме был указан район №5, во второй- район №6.Самое интересное, что вторая радиограмма дублировала первую, где кто-то каким-то образом перепутал номер района. Какой район занимать? Куда подводной лодке идти? Продолжая далее изучать радиограммы, Максимов понял, что штаб флота обе их передал на подводную лодку очень поздно, так что она не успевает занять ни тот, ни другой районы. Максимов нанёс результаты расчётов на карту, г де сразу же стало видно, что подводная лодка в настоящий момент может нанести ракетный удар по группе транспортов. Для удержания места Максимов приказал держать курс 270 градусов, а скорость увеличил до 19 узлов. После этого командир зашёл в каюту к Хитренко, где доложил ему своё решение. Хитренко решение заслушал и утвердил, потом сказал: "Я вам не советую это решение записывать в журнал учёта событий, пропустите этот момент, как будто бы его не было." Максимов пришёл в центральный пост и стал мысленно вести разговор с самим собой:" Хитренко приказать боится, он как, бы советует. А чего он боится? переживает, что мы не успеваем занять ни один из районов ? Но мы же не виноваты в этом. Наверное, он не хочет никаких конфликтов со штабом флота. При анализе нашего похода будут выявлены их ошибки, за которыми стоят конкретные люди. А почему их паршивую работу я должен покрывать ? В конечном итоге отвечать буду я, а он останется в стороне. Зачем мне хитрить, кого-то обманывать?" Максимов взял журнал учёта событий и записал свое решение. Ночью подводная лодка всплыла на перископную глубину для приема сеанса связи с берега, пришла одна радиограмма: "Командиру. В 05.00 получить целеуказание от двух самолётов. В 06.00 нанести учебный ракетный удар по группе транспортов. Командующий флотом." Максимов прочитал радиограмму и начал работу по выработке очередного решения. Эти два самолёта были в полёте, им предстояло преодолеть огромное расстояние, найти в океане эту группу транспортов, определить их широту, долготу, курс, скорость и всё это передать на подводную лодку. Вот эта работа и называется целеуказанием. Лётчики понимали, что в военное время система противовоздушной обороны вероятного противника в данный район океана их не допустит, истребители уничтожат оба самолёта на первоначальном участке маршрута. Сегодня же их встретил американский самолёт радиоэлектронного противодействия, который сразу же начал ставить им и подводной лодке помехи. В 04.50 подводная лодка всплыла на перископную глубину для приема целеуказания. Радисты доложили: "Товарищ, командир, нас вызывает самолёт. Лётчикам с большим трудом удалось определить место группы транспортов, шли непрерывные помехи, которые мешали работе самолетной радиолокационной станции и радиообмену с подводной лодкой.
Американский самолёт выполнял свою работу добросовестно. Максимов увидел на своём экране несколько отметок надводных целей, через несколько секунд они пропали. Радисты доложили, что с самолёта получены широта, долгота, курс и скорость группы транспортов. Целеуказание было получено, подводная лодка погрузилась на глубину 80 метров и начала предстартовую подготовку ракетного комплекса. Учебная ракетная атака была выполнена успешно. В очередной сеанс связи подводная лодка получила сигнал "Страдалец", с получением которого она должна сблизиться в кратчайший срок с группой транспортов на расстояние, позволяющее наблюдать за ними с помощью технических средств подводной лодки или визуально в перископ. Кроме того пришла радиограмма: "Командиру. В 16.00 нанести повторный ракетный удар по группе транспортов, целеуказание - по собственным средствам наблюдения. Командующий флотом".После первой ракетной атаки информация о группе транспортов больше не поступала. Максимов вместе с штурманом закончил расчёты, получалась не очень радужная картина: Для сближения с транспортами подводная лодка должна увеличить скорость до 20 узлов и так идти восемь часов подряд. Конечно, ни о какой скрытности действий тут говорить не приходилось, лодка будет шуметь на весь океан, но приказ командир должен выполнить. Кроме того, найти эту группу в океане весьма сложно, как иголку в стоге сена. Командир отдал необходимые команды, началось сближение. Подводная лодка в процессе сближения дважды всплывала на сеанс связи, но со штаба флота больше никакой информации не сообщали. В 15.00 Максимов решил прослушать горизонт на гидроакустической станции, для чего снизил скорость до шести узлов. Через пять минут гидроакустики доложили: "Горизонт чист". Максимов понимал, что вероятность сближения с группой транспортов очень мала. Если даже восемь часов тому назад курс их был определён с точностью десять градусов, то за это время они его могли изменить на значительную величину.
Вероятное место группы транспортов штурман нанес на карту, оно представляло собой растянутое пятно длиной 108 миль и шириной 32 мили. Максимов посмотрел на него и, обращаясь к штурману, сказал: "Похоже на сардельку, только бы нам ею не подавиться." Подводная лодка всплыла на перископную глубину, командир осмотрел горизонт в перископ и на радиолокационной станции, никого не обнаружили, погрузились и продолжили поиск группы транспортов на курсе сближения. В центральный пост прибыл Хитренко, ознакомился с обстановкой и потребовал от Максимова доложить решение на предстоящую вторую ракетную атаку. Максимов стал докладывать: "Ракетную атаку выполнять не буду, т.к. группу транспортов не обнаружил." Хитренко, ехидно улыбаясь, перебил его: "Командира Калашникова сняли с должности за то, что он несвоевременно вышел в ракетную атаку". Максимов продолжил доклад: "Конкретного места группы транспортов мы не знаем, есть вероятное место, по которому стрелять нельзя." Хитренко посоветовал: "А вы возьмите средний пеленг, среднюю дистанцию с карты и стреляйте". Максимов сразу же возразил: "Нет, по этой сардельке я стрелять не буду, израсходую ракеты впустую". Хитренко закончил заслушивание словами: "Что за capделька? Выбирайте выражения, я не настаиваю на ракетной атаке, но имейте в виду, что я вам сказал про Калашникова". Подводная лодка всплыла на перископную глубину для передачи радио в штаб Флота. Максимов сообщал, что группу транспортов своими средствами не обнаружил.
|
|
|
|
|
|
