Глава 9. Требуется помощь: Нужен главный сотрудник обладающий знанием

     При трех одновременно происходящих революциях реальные экономики работают не всегда гладко, а их предсказанное развитие идёт по большей части по неизвестному пути. Чтобы понять и лучше оценить эффекты, привнесенные новыми технологиями, которые буквально бьют по существующей системе, необходимо познать предыдущий путь развития существующей системы - её историю, институты и культуру - и выявить импульс и инерцию существующей системы - познать и оценить её, скорость, размеры и направление движения, т.е. понять материю этой системы. Понимание этого процесса движения системы как некий гистерезис является центральным моментом, который позволяет оценить, что происходит в настоящее время что, вероятно, может произойти в будущем. Необходимо извлечь знание из особенностей этого гистерезисного процесса системы, чтобы построить более лучшую, более устойчивую, учитывающую все прежние достижения науки и более продуктивную экономику, которая будет построена на новом знании особенностей глобальной экономики.
     Важность понимания процесса гистерезиса существующей системы можно оценить, если проанализировать японские финансовые банкротства в 1990-1991-х гг. Никто их экономистов, включая и автора этой книги, не предсказывал последующее Японское Десятилетие без роста. Из результатов нормального экономического анализа перспектив развития следовало, что крах японской фондовой биржи и собственности был всего лишь временным отклонением вниз экономики, которое во многих чертах походило на кризис Сбережений и Займов, который произошел в США несколькими годами ранее. Но вопреки всем традиционным рассуждениям японская экономическая система взорвалась изнутри. Силы, взорвавшие японскую экономику, особенно лопнувший под конец пузырь в экономике, и приход третьей промышленной революции потребовали от Японии построить экономику нового типа, которая отличалась бы от существовавшей прежде экономики, но исторические, институциональные и ментальные силы старой японской экономики сделали подобное изменение невозможным.
     Важно отметить, что принимается не так много политик позволяющих лучше отвечать на вопросы, выдвигаемые новыми событиями, однако процессы строительства, создания институтов, убеждений и точек зрения, которые появляются у индивидов и компаний при взаимодействии с быстро изменяющимся миром похоже скоро приведут к большой конфронтации. Чтобы привести нас к пониманию того, что происходит в мире, и как мы могли бы реагировать на эти изменения необходим как сам процесс осмысления, так и институты, которые наилучшим образом могли бы заняться этим вопросом, и поразмыслить о назначении главного сотрудника обладающего знанием (ГСЗ)-Chief Knowledge Officer /CKO/. Именно этот человек приведёт нас к пониманию гистерезиса системы, в которой мы все находимся в настоящее время.
     Большая озабоченность людей в отношении глобализации проистекает от тревоги по поводу того, что каждому придется изменить характер своих привычных действий. Эта тревога оправдана тем, что изменения потребуются на самом деле. Индивидам, фирмам и нациям непременно понадобятся новые модели бизнеса, если они захотят преуспеть экономически. Реализация этих фундаментальных изменений необходимая для экономического выживания на самом деле окажется самым большим активом, который только может иметь любой индивид, компания или страна. Все должны поверить, что новые затраты не следует вкладывать в старую систему, а взаимодействие между отдельными исполнителями создаёт новую систему, основная структура которой постоянно изменяется и напоминает поток. Если люди действительно поверят в это, то они на самом деле желают развития, проводят исследования и принимают новые модели бизнеса. Впрочем, люди просто не будут это делать до тех пор, пока они будут убеждены в том, что они и так могут оставаться успешными продолжая делать то, что они делали прежде. Вообще людям нравится говорить, что они любят изменения, но на самом деле, большинство людей ненавидит всякие перемены.
     Когда дело доходит до иллюстрации фундаментальных изменений в бизнес моделях, которые были необходимы в старой экономике, то мировая индустрия музыки могла бы послужить тут лучшим примером. Люди часто шутят, что самая древняя профессия это проституция, но, однако это не факт, поскольку самая древняя профессия это профессиональная музыка. Насколько можно проследить в глубь веков человеческой истории, людям всегда платили, чтобы они исполняли музыку на свадьбах, похоронах и других религиозных событиях. Однако, теперь мировая индустрия профессиональной музыки похоже движется в сторону экономического вымирания.
     Авторские права всё ещё продолжают своё существование, но они становятся все более неподвластными закону. Используя технологии MP3, молодые люди могут загружать музыку из Интернета и торговать музыкой друг с другом на таких высоких уровнях качества, какие трудно отличить от оригиналов. Конечно, известную компанию Напстерс (Napsters), пытающуюся копировать музыкальные диски в больших масштабах, можно выбросить из бизнеса за нарушение авторских прав, но как можно запретить миллионам молодых людей торговать друг с другом. В 2000-м году было закрыто 15 тысяч сайтов копирующих музыку, но даже такие масштабные меры не замедлили процесс копирования музыки из Интернета [1]. Стив Джобс и Эппл пытаются сохранить эту индустрию, предлагая очень дешевую легальную запись диска ($ 0.99 за CD), но почему люди должны платить за что-либо, если это можно получить бесплатно? Они не будут платить и они не платят. Эксперименты показывают, что покупатели не будут даже платить за жетоны дающие право снимать копии дисков легально.
     Продажи музыки находятся на крутом скользком склоне ведущим вниз. Продажи дисков CD в 2001-м году снизились на 10% и на 13% в 2002-м году [2]. Большая распродажа во время Рождества ничему не помогла, чтобы вернуть былую тенденцию к росту Количество обладателей аппаратуры для записи дисков CD среди населения возросло за два года с 14% до 40% и распродажи чистых дисков для записи достигли рекордных показателей. Простая экстраполяция текущих тенденций не приводит к достаточно точным прогнозам продаж, однако, если кто-либо пожелает экстраполировать сегодняшние тенденции падения, то он убедится, что продажи дисков CD в 2011-м году могут достигнуть нулевых значений.
     Музыкальная индустрия должна найти новую модель бизнеса. Лидеры индустрии должны использовать новые технологии, чтобы найти пути как закрыть свой продукт, чтобы люди не могли бы получать музыку без оплаты за неё. Возможно, слушателям будет продаваться устройство с встроенной в него дебетовой картой, по которой они автоматически оплачивают за прослушанное. Если покупатели такого устройства попытаются сами его вскрыть, чтобы добраться до цифрового кода, то оно выходит из строя. В любом случае ответ должен быть найден в противном случае старейшая мировая индустрия скоро станет новейшей катастрофой в мире бизнеса.
     То что происходит с музыкой не является уникальным. Рано или поздно каждый старый бизнес столкнётся с проблемой эквивалентной в музыке. Каждый бизнес всё более нуждается в новой его модели, если, конечно, он желает существовать и далее. Во время своих лекций я часто играю с аудиторией в одну игру. Когда наступает время вопросов, я прошу слушателей назвать любую старую индустрию. Затем я рассказываю им, как новые технологии собираются взорвать текущую модель этого бизнеса. Случай с музыкой отличается только в том, что кризис там наступил быстрее, чем в других старых индустриях.
     Говоря проще, правильные модели бизнеса в мире логарифмической линейки не являются правильными моделями бизнеса в мире компьютера. Правильные модели бизнеса для мира национальных экономик не являются правильными моделями бизнеса для глобальной экономики, основанной на знании. Правильные модели бизнеса для квазисоциалистического мира не являются правильными моделями для мира, который становится капиталистическим всё в большей мере. И это становится для правительств простым практическим заключением. Когда бизнес изменит характер своей деятельности, то и правительства будут вынуждены изменить их модели управления.

     9.1. ГСЗ компании
     Легче всего понять роль ГСЗ (главного сотрудника обладающего знанием), если мы начнём с того, что попытаемся определить основную задачу, которую мог бы решить он (или она) на бизнес фирме. В новой развивающейся глобальной экономике, основанной на сумме знаний 21-го века, крайне важно знать, где искать границу, которая отделяет уже познанное от непознанного - именно в этом поиске и есть смысл и содержание работы ГСЗ на фирме.
     Это не работа для главного экономиста (Chief Economic Officer /CEO/) фирмы. Этой работе нельзя уделять лишь часть своего рабочего времени: CEO слишком занят, чтобы заниматься еще и чем-то другим. Это не работа также и для руководителя НИР фирмы, главное внимание которого должно быть сконцентрировано на разработке, внедрении и эксплуатации новых технологий в соответствие с ранее принятыми решениями. Эта не работа также и для главного технолога фирмы, главное внимание которого должно быть сконцентрировано на анализе альтернативных технических решений при выборе оптимальной технологии для данной фирмы. ГСЗ не является ни штурманом, ни стратегом или тактиком на фирме. Он просто привносит во все эти и другие функции руководства фирмы всё то, в чём руководство испытывает потребность, чтобы выполнять свои функции, а именно - знание о природе тех новых объектов и систем, которыми они будут командовать, отпускать в море бизнеса и планировать свои долгосрочные и краткосрочные стратегии и тактики. Работа ГСЗ во многом похожа на работу главы ЦРУ. Если глава ЦРУ обеспечивает проведение честной и беспристрастной разведки состояния иностранных государств, то ГСЗ обеспечивает проведение честной и беспристрастной разведки состояния технологии, и её взаимодействий с экономиками и обществом. Международные отношения учат нас тому, что люди, ответственные за те или иные операции, проводят свою собственную разведку за рубежом, причем у них всегда будет тенденция снабжать руководство такой информацией и таким анализом фактов, которые соответствуют их заранее составленному мнению о том, что они хотели бы иметь в результате своей оперативной деятельности, скорее чем снабжать руководство предельно точной информацией и анализом этой информации. Техническая и экономическая разведки практически ничем не отличаются друг от друга. Если та или иная разведка собирает сведения с помощью людей, имеющих определённую ответственность перед своим руководством, то они всегда будут пристрастны, осознанно или подсознательно, стремиться к тому, чтобы пр
одолжать выполнять привычную работу, которую они выполняли прежде.
     Билла Гейтса из компании Майкрософт можно рассматривать как прототип ГСЗ этой компании. Билл Гейтс в этой компании занимал должность главного экономиста (CEO), но он посчитал целесообразным понизить себя в должности и ввел для себя новую должность (CKO=ГСЗ). Его новая должность фактически носила название "Главный архитектор программ", но в компании занимающейся разработкой компьютерных программ именно этим и должен заниматься (CKO=ГСЗ). Что конкретно входило в круг обязанностей Билла Гейтса, нового ГСЗ, лучше всего выразил новый главный экономист компании Майкрософт Стив Баллмер: "Работа Билла Гейтса состоит в том, чтобы видеть, как появляющиеся технологии программирования могут быть согласованы между собой и увязаны в единые стандарты продуктов востребованных промышленностью" [3]. Это его работа, чтобы быть уверенным в том, что компания Майкрософт продолжает контролировать это направление в технологии, которое сделало его богатым. Сосредоточившись на этой проблеме, а не проблеме управления компанией, он мог бы стать определяющим фактором будущего успеха или неудачи компании Майкрософт. Его время - это "Капитал Билла", как принято считать в компании Майкрософт, является наиболее ценным активом компании.
     В историческом плане роль CEO возникла и развилась в период третьей индустриальной революции и в значительной мере стала такой же важной, как и роль главного финансового сотрудника (CFO) в период первой и второй индустриальных революций. Постепенно в процессе эволюции экономической системы роль CKO (ГСЗ) компании будет повышаться в корпоративной иерархии, и она станет второй по значимости после CEO и оттеснит на третье место существующую по традиции роль главного финансиста компании (CFO).
     Главный финансист компании (CFO) получил своё второе место в иерархии за свои умения и возможности создавать конкурентные преимущества своей компании в тот период, когда капитализм находился в младенческом возрасте в 19-ом веке, и никто не понимал, как нужно управлять капиталом. В те времена, если фирма могла придумать, как лучше управлять капиталом, прежде чем до этого додумаются конкуренты, то фирма могла стать победителем. Кто-то должен был глубоко подумать о том, как следует управлять фирмой имеющей скудные ресурсы и небольшой капитал. Это была работа не для сотрудника с почасовой оплатой труда, а CEO был слишком занят текущими делами управления фирмой, чтобы подумать об этом. Однако, до того как появилась статусная должность CFO капиталистическому бизнесу пришлось на собственном опыте понять, что для успешной работы фирмы недостаточно иметь одного главного бухгалтера, недостаточно также иметь всех вместе главного бухгалтера, контролёра-инспектора и кассира-заведующего кассой. Никто из них не имел такого статуса, который позволял бы ему сформулировать стратегическое видение того, как следует управлять капиталом. В дополнение к этим трём штатным должностям фирме был нужен главный финансист (CFO) для решения принципиальных вопросов стратегии. Однако для реализации этой необходимости потребовался большой промежуток времени, пока, наконец, эта статусная
     должность не вошла в обиход только в 1970-х гг., т.е. спустя, более чем век, после появления капитализма.
     В ретроспективном плане появление статусной должности CFO как одного из ведущих игроков корпорации не вызывает удивления. Капитализм был, в конце концов, и назван капитализмом, поскольку сам капитал был скудным ресурсом. Капитал был всего лишь одной из контролируемых переменных. Однако сегодня управление капиталом приобретает такую особенность, в которой капитал рассматривается как некий продукт, как предмет потребления. Никакая из фирм не намерена стать победителем на рынке только потому, у неё CFO лучше, чем у других фирм. Сегодня каждая фирма имеет своего хорошего CFO. А если у них нет хорошего CFO, то его всегда можно нанять в компании Голдман Сачс (Goldman Sachs). Хорошие школы бизнеса, такие (Masschusetts Institute of Technology/MIT/), убеждены, что все необходимые навыки по технологии финансовых операций могут быть освоены за 18 месяцев по их программам Мастер (Магистр) Деловой Администрации (Master of Business Administration /MBA/).
     Постепенно каждая фирма будет иметь своего ГСЗ. Те фирмы, которые будут первыми в установлении у себя .этой статусной должности, получат большую способность к конкуренции. Сегодня никто не знает точно весь круг обязанностей этой персоны, поскольку содержание этой работы еще только изобретается по ходу дела. Характер деятельности этой персоны будет отличаться от индустрии к индустрии также как и должности CFO имеют разные обязанности в каждой фирме и в каждой отрасли. Постепенно статусная должность ГСЗ, как и CFO, станет привычным фактом, но с течением времени понятие хорошего ГСЗ будет еще означать, что он понимает различие между заурядным экономическим проектом, и хорошо продуманным крупным экономическим проектом.
     Хотя и никто не знает, что следует делать ГСЗ в компании, то, возможно, пора уже составить перечень таких возможных дел.
     Следует ли конкретной фирме покупать, продавать или создавать свои технологии? Это решение не должен принимать главный сотрудник, отвечающий за НИР фирмы, поскольку его работа заключается в том, чтобы сделать технологии на фирме максимально эффективными, если уже есть решение фирмы о создании новых технологий. Необходим более широкий взгляд на перспективы развития отраслей индустрии и на направления развития социальных и экономических систем, чтобы принимать решения о том, что стоит ли создавать, покупать или продавать свои технологии. Рекомендации покупать, продавать или создавать свои новые технологии-всё это составляет работу ГСЗ фирмы.
     Компания Сиско (Cisko) решила, что правильной стратегией для неё было купить технологию. Компания Сиско не проводила исследований, но она была успешной в нахождении, покупке и поддержании сотрудников небольших фирм, которые выполняли для неё исследования. Восемнадцать таких компаний компания Сиско приобрела в 1999-ом году и еще двадцать три компании в 2000-ом году [4]. Для компании Сиско в её золотые годы до рецессии 2001-го года, когда она обладала капиталом (в акциях высокой стоимости), который позволил купить технологию достаточно дешево, решение о покупке технологии свидетельствовало о правильном выборе этой успешной стратегии.
     Какая из самых больших ошибок в бизнесе была сделана в последней половине минувшего века? Эта ошибка, стоившая бизнесу $ 559 миллиардов, при пике стоимости активов на фондовой бирже в марте 2000-го года, была сделана в результате отказа Стива Джобса (Steve Jobs) продать операционную систему Эппл (Apple). У него была, и возможно всё еще имеется, лучшая операционная система, чем у компании Майкрософт. Он мог бы стать Биллом Гейтсом с компанией стоимостью в $ 582 миллиарда скорее, чем иметь компанию Эппл Компьютер (Apple Computer) стоимостью $ 23миллиарда [5]. Всегда есть то самое правильное время, когда надо продавать.
     Но тем не менее, кто-то всё-таки должен был сообразить, что продажа технологии компании это правильное решение. Вряд ли, что это был один и тот же чело век, который изобрёл эту технологию. Изобретатели слишком привязаны к своим изобретениям. К счастью для компании Майкрософт, Билл Гейтс не изобрел исходную ДОС (Дисковая Операционная Система /Disk Operating System/) для компании Майкрософт. Она была куплена у соседней фирмы, которая обанкротилась. То, что куплено, легко и продаётся. То, что изобретено, трудно продать.
     Компания Интел (Intel) ничего не покупает и не продаёт. Она создаёт свои собственные технологии. И эта выбранная компанией стратегия была для неё очень успешной. ГСЗ знает почему "покупать" правильно для Сиско и "продавать" правильно для Эппл и "разрабатывать самому" - правильно для Интел.
     Страны сталкиваются с подобными вариантами выбора, и поэтому ГСЗ национального уровня следует также знать ответы на вопросы: стоит ли стране производить, покупать или продавать и какие ответы при этом будут правильным национальным выбором, когда дело дойдёт до покупки технологий, которые позволят (или не позволят) процветать жителям.
     Фирмы говорят, что они сами проверяют свои технологии по эталонному образцу, но на деле оказывается, что очень немногие фирмы серьезно это делают. Перед одним из исполнителей ставится задача дать оценку разработанной технологии и заранее предсказанный результат излагается в одном или двух отчётах, в которых говорится, что: "Технологии нашей фирмы также хороши, как и в остальном мире". (Если бы это было неправдой, то я не стал бы хорошо выполнять свою работу и меня бы уволили.) Или иначе: "Наша фирма в технологическом плане далеко отстала от других фирм и нуждается во множестве новых инвестиций, чтобы стать конкурентно способной" ( Я давно хотел иметь эти дорогостоящие игрушки). Эксплуатационники не могут давать честную и справедливую оценку. Они слишком тесно привязаны к существующим технологиям. Объективная оценка cостояния и уровня развития той или иной технологии - это работа для ГСЗ, который имеет знания в области технологии, но не отвечает лично за используемые в компании технологии.
     Страны также испытывают потребность в объективной оценке продукции фирм, прежде всего, в вопросах конкуренции между фирмами. Европейский Союз признал эту реальность на своём саммите в Лиссабоне в 2000-ом году, когда он осознал, что он отстаёт от США и поставил перед собой цель стать самой конкурентно способной экономикой в 2010-ом году.
     Большинство крупных фирм скажут вам, что они имеют большие зазоры между наиболее продвинутыми в технологическом плане частями своих фирм и наименее продвинутыми в технологическом плане частями тех же фирм. Компания Дженерал Моторс скажет вам, например, что где-то в мире у компании есть завод (завод по окраске, завод по сборке двигателей и.т.п.), который является лучшим в мире по выполнению своих функций, но компания допускает, что заводы не все столь хороши повсюду. Это тоже является одной из задач РСЗ, чтобы обеспечить равномерное распределение технологии по всем филиалам компании и устранить производственное неравенство между филиалами компании.
     Технологические разрывы между наиболее продвинутыми и наименее продвинутыми частями любой экономики значительно больше, чем подобные разрывы внутри любой из фирм.
     ГСЗ прослеживает путь развития технологии и выясняет, где могут возникнуть новые конкуренты. Компания Интел, действительно, не должна беспокоиться, что кто-то сумеет изобрести лучший, чем у компании Интел, электронный микропроцессор. Впрочем, подобное событие, будет вряд ли возможным. Расходы компании Интел на НИР затмевают попытки каждого в этой области, и при всём этом компания нанимает самых лучших специалистов. Истинное беспокойство компании Интел доставляет рост и развитие компании Поляроид (Polaroid). Суть опасения компании Интел в том, что в компании Поляроид кто-то изобретёт нечто такое, что сделает продукт компании Интел бесполезным и никому не нужным. И это могло бы произойти. Исследователи в Массачусетском Технологическом Институте, МТИ (Massachusetts Institute of Technology.MIT/) и повсюду в мире продолжают работать над компьютерами на базе молекулярных биологических цепочек, которые могли бы сделать электронные микропроцессоры компании Интел никому не нужными. ГСЗ компании Интел проследил бы что происходит в области альтернативных технологий и, будьте уверены, что вскоре в лабораториях компании Интел появилось бы несколько биологов.
     ГСЗ знает, что представляет собой самая современная, приводящая к цели, технология и какая рискованная. Нациям также следовало бы знать, что полезно и современно, а что вредно и рискованно.
     В экономике, основанной на знании, патенты, авторские права и торговые марки становятся огромными активами компании и в то же время они могут стать наибольшим источником всех легальных проблем. Урегулирование спорных вопросов по патентному праву за миллиард долларов обычное дело. Нарушения прав владельца патентов до истечения сроков их действия - являются центральными вопросам в судах, которые характерны для стратегий производителей лекарств. Что конкретно патентует автор, подчас не отражает важности новой идеи для фирмы. Рассуждая в стратегическом плане, просто этот новый патент может стать необходимым для фирмы при формировании портфеля патентов для последующей торговли патентами с другими фирмами. В частности компании IBM (International Business Machines Corporation) и HP (Hewlett-Packard Company) имеют между собой подобную договорённость. Если какая-либо компания не имеет портфеля патентов, то ей просто нечем торговать с другими фирмами.
     Как всё-таки проводятся патентные войны? Это отнюдь не является работой для юристов компании в области патентного права. Юристы компании подбирают пакеты из новых патентов, защищают старые патенты и ищут пути нарушения в других патентах после получения соответствующего указания. Определение общей стратегии для ведения патентных войн - это работа для ГСЗ компании.
     Возьмём три слова-термина: "cluster" (гроздь, группа однородных объектов), "picket"(пикет, сторожевой отряд,застава) и ,"submarine patents" (патенты - подводные лодки). Если CEO не знает значения этих жаргонных словечек-терминов, то фирме определённо необходим ГСЗ.
     В сезон Рождества 2000-го года компания Амазон (Amazon) неожиданно заявила, что у неё есть патент на "one click"(одно нажатие, один щелчок) и начала поиск среди продавцов розничной торговли электронными устройствами, чтобы запретить им пользоваться этим термином в системах отладки этих устройств. Даже если бы этот патент и был постепенно ликвидирован каким-нибудь судьёй, но в этот сезон Рождества подобное заявление компании Амазон сильно ударило по её конкурентам и стоило компании всего каких-то $ 15000 за этот патент. В данном случае этот патент компании Амазон был "патентом-подводной лодкой". Вы не видите его, как он продвигается до тех пор, пока он не торпедирует вас.
     Компьютер компании Дэлл (Dell) защищен 36-ю патентами по менеджменту цепочкой поставщиков. Компания не возбуждала против кого-либо судебного преследования за нарушение прав на интеллектуальную собственность, хотя и могла бы это сделать. Что может произойти, если однажды представитель компании Дэлл появится в дверях вашей компании с судебным предписанием о прекращении использования вашей системы управления цепочками поставки на основании того, что вы нарушаете патенты компании Дэлл? Очевидно, что ГСЗ вашей компании, следовало бы придумать каким должен быть правильный ответ, защищающий вашу компанию и притом задолго до того, как появится подобное судебное предписание.
     Компания Полароид (Polaroid) получила более миллиарда долларов от компании Кодак (Kodak) за нарушение патентного права при разработке техники мгновенного фотографирования, прежде всего потому, что компания Полароид имела ,"cluster" патентов вокруг своих ключевых изобретений. Один патент почти никогда не защищает одну важную идею. Один (основной) патент всегда может быть окружен другими патентами на изобретения близкие по тематике к основному. Для настоящей защиты фундаментальной идеи требуется "сluster"патентов.Важно помнить, что в запатентованной технологии необходимо использовать каждую малую деталь патента.
     Кто-то запатентовал ключевую идею, которая может стать центральной для будущего вашей фирмы. Однако вы сами хотите использовать эту идею. Вместо того, чтобы платить за эту важную идею, вы патентуете набор различных деталей так или иначе связанных с этой важной идеей - иными словами, вы строите ограду, некий забор ("picket") из менее значимых патентов, чтобы воспрепятствовать кому-либо реализовать основную идею исходного патента. В дальнейшем вы организуете торговлю этими тривиальными патентами, которая поможет реализовать основную идею исходного патента. Японцев часто обвиняли в устраивании таких заборов из малозначимых патентов, чтобы получить право доступа ко многим прорывным идеям практически бесплатно.
     Циклы рождения, роста, зрелости, увядания и смерти деловых фирм формируются за счёт набора сложных взаимодействий между технологиями и экономиками. Эти взаимодействия трудно понять, если использовать простые линейные проекции существующих тенденций. Во время промышленных революций технологии полные периодов мелкоточечного равновесия или, иными словами, долговременных периодов медленно изменяющихся внешних условий, которые прерываются периодами внезапных изменений. Разрушительные прорывные новые технологии заменяют старые технологии. Фирмы сталкиваются с появлением некоторых характерных точек на графиках экономического развития, при достижении которых скорости роста экономики претерпевают резкий скачок вверх или начинают медленно падать вниз. Циклы рождения и смерти становятся всё более трудными для понимания, как в масштабе компаний, так и в масштабе стран в целом.
     Благополучные богатые индустриальные экономики обладают потенциалом долговременного роста со скоростью от 3%-х до 4% -х в год. Рабочая сила может расти со скоростью 1% в год, а производительность труда может расти со скоростью от 2%-х до 3%-х в год. Растущие компании по определению превосходят рост рынка. В результате растущие компании работают в актуальных отраслях индустрии, скорости роста которых превосходят 4% в год. Те же компании, которые стараются тянуться за рынком, достаточно зрелые компании, сталкиваются с необходимостью иметь скорости роста от 2%-х до 4%-х в год, а те компании, которые не успевают за ростом рынка, увядающие компании, работают в отраслях, скорости роста, которых меньше, чем 2% в год.
     ГСЗ понимает, что каждый продукт достигает того дня, когда он становится зрелым и его скорость роста замедляется. Большая часть отраслей индустрии рано или поздно достигнет такого дня, когда их выпуск продукции начнет уменьшаться как в относительных единицах, так и в абсолютных. Осознать то, когда эти изменения могут произойти и суметь подготовить ответные меры до того, когда эти изменения станут очевидными, так же важно, как и выбрать правильную стратегию технического перевооружения фирмы в возникающей новой отрасли индустрии. Люди, ответственные за текущую деятельность фирмы, всегда хотят продвигать вперед привычную для них деятельность как можно дольше, поскольку они долго её исполняли.
     Каждый рынок рано или поздно достигает насыщения и своей зрелости. Так, например, персональный компьютер подходит к такой точке своего технического развития, когда дальнейшее повышение его быстродействия и уменьшение его габаритов не представляются для большинства потребителей слишком значимыми. Все те, кто хотел, но по экономическим соображениям не мог приобрести компьютер, уже купили его. И каждый компьютер это не какой-нибудь телевизор, который имеет 98% населения. Максимальное насыщение компьютерами, кажется, уже достигнуто в США - примерно 2/3 всех американских семей имеют компьютер. Остальная 1/3 семей, похоже, не испытывает потребности в компьютере и полагается больше на пользование библиотеками и интернет-кафе, когда они хотят с кем-то быстро установить контакт -примерно так же люди ходят в автоматическую прачечную вместо того, чтобы пользоваться стиральной машиной дома. Когда такое пиковое проникновение достигнуто, то рынок персональных компьютеров превращается в так называемый возмещающий рынок (неизбежно небольшой рынок), скорее, чем в растущий рынок. Это работа ГСЗ понять цикл продукта и информировать фирму о месте нахождения компьютеров в этом цикле. Что касается реакции фирмы на эту информацию, то это уже работа CEO.
     Многие фирмы терпят неудачу в своём понимании жизненных циклов продуктов своих отраслей, когда они стремятся опередить кривые жизненных циклов, что можно увидеть в материалах рецессии 2001-го года. В то время как появление американских рецессий было совершенно нормальным явлением, рецессия 2001-го года отличалась по некоторым характеристикам от прежних рецессий именно потому, что она происходила в середине индустриальной революции. Подумайте о больших компаниях с известными именами, которые потерпели крах во время рецессии 2001 года: Swiss Air,Polaroid, Bethlehem Steel, k-Mart, Burlington, Chiquita, Global Crossing, Enron, WorldCom, Adelphi, Artur Anderson, Arthur D. Little and U.S. Airlines. Из десяти крупнейших банкротств в истории США, шесть банкротств произошло в 2001-м и 2002-м гг. [6]. Спустя два с половиной года после краха фондовой биржи в марте - апреле 2000-го года, 71-а фирма с активами свыше $1-го миллиарда разорились. Подобные крахи не ограничились лишь только одной из начавших свою деятельность компаний dot.coms.
     Попробуйте назвать имена больших известных компаний, которые потерпели крах во время ещё большей рецессии 1990-1991 гг. Вы не сможете этого сделать. Таких компаний просто не было. И это нормально, поскольку большие компании, которые пережили до этого ряд рецессий, не терпят краха во время рецессий особенно в такой мягкой рецессии, о которой даже спорили одно время, что была ли она вообще. Компания Arthur D.Little была старейшей консалтинговой компанией в Америке с вековой историей. Она уже видела не одну рецессию. Ни одна из этих указанных компаний не разорилась в результате рецессии 2001-го года. Эта рецессия явилась просто неким событием, которое добавило немного финансового напряжения и лишь слегка сбило экономику с пути общего развития.
     Эти компании также не разорились, потому что их менеджеры вдруг сразу все поумнели. Другие компании потерпели крах, потому что техническая революция изменила их мир. Вдруг неожиданно их старые модели бизнеса перестали работать и компании, были не в состоянии открыть для себя новые модели, которые могли бы работать - часто потому, что эти новые модели бизнеса ещё не существовали в их старых отраслях индустрии
     Компания Поляроид потерпела крах потому, что была изобретена цифровая фотография и проявление снимков стало возможным теперь в течение одного часа, а не потому что общая рецессия побудила потребителей снижать свои расходы. Можно спорить, что компании Поляроид следовало бы быть более агрессивной в своих попытках заняться цифровой фотографией, но компания ясно видела приход цифровой фотографии и сделала всё, чтобы покончить со старой моделью бизнеса и заняться цифровой фотографией. Подобное решение было предсказуемо неудачным. Однако, почему? Каким образом собиралась компания, все технологические силы которой были устремлены на химию, стать лидером в области новых электронных технологий, если она переходит дорогу лучшим в мире электронным компаниям, таким как Сони (Sony)? Победить в гонке в области цифровой фотографии у неё не было шансов. Тратить деньги на попытку выиграть было равнозначно тому, что бросать деньги в реку Чарльз Ривер (Charles River).
     Поскольку основной бизнес компании Поляроид, состоящий в мгновенном получении фотографий, падал достаточно медленно, то компания могла бы также медленно снижаться по своей кривой продаж с тем, чтобы вполне комфортно закончить своё существование. В этом случае компания перестала бы числиться среди компаний с исключительно высоким отношением цена/заработки (ц/з) и принимать участие в сделках фондовой биржи (в 1968 году она имела это отношение ц/з=0,95), но она смогла бы вернуть своим акционерам значительно больше денег и обеспечила бы своим служащим значительно большее число рабочих мест, если бы компания не пыталась сопротивляться неизбежному. Что, действительно, было бы нужно компании Поляроид, так это правильно управляемая стратегия выхода из бизнеса.
     Однако почти никто не мог разработать или реализовать такую стратегию на практике. Грамотно управляемый выход из бизнеса не является будущим менеджмента, это всего лишь более широкое видение неудавшегося менеджмента. Если фирма становится последней из оставшихся в живых фирм, то очень часто для неё может быть найдена весьма выгодная ниша для дальнейшего существования. Так, например, компания Дженерал Электрик часто описывалась в Америке как компания с самым лучшим менеджментом, однако сегодня она смотрится как некое сборище оставшихся в живых фирм типа: локомотивы на электрической тяге, электрические энергетические системы и авиационные двигатели.
     Сегодня в Америке больше лошадей, чем их было в 1900-ом году и больше всякого рода обеспечивающих служб, типа изготовления подков, которые обеспечивают богатых так называемая индустрия роскоши и которые приносит больше прибыли, чем простое использование лошадей для целей транспортировки. Кое-кто делает большие деньги на изготовлении ограниченного количества очень дорогих экипажей запряженных лошадьми. В конце концов, и в этом бизнесе часто можно заработать много денег.
     Рассмотрим проблемы, с которыми столкнулась авиационная компания Швейцарские авиалинии (Swissair) во время её краха. Ещё десятилетием раньше эта компания была одной из наиболее прибыльных и желанных мировых авиационных компаний. Швейцарские менеджеры этой компании не заболели внезапно амнезией и забыли, как управлять авиалиниями. Глобализация вынудила ввести такие изменения в порядок управления компанией, которые бы отвечали требованиям к успешной авиакомпании в новых условиях. В индустрии авиалиний 21-го века есть место для больших объединений, таких как Стар Союз (Star Alliance), обеспечивающих полёты сотен самолётов в различных направлениях и есть место для недорогих авиалиний, обеспечивающих перелёт из одной точки в другую, использующих вторичные аэропорты - Саусвэст (Southwest) в США или принадлежащие швейцарской компании Swissair вспомогательные аэропорты системы Кроссэар (Crossair) в Европе - хорошие примеры. Однако, в этой схеме нет совсем места для средних по величине национальных авиалиний имеющих всего 80 самолетов.
     Компания Swissair надеялась присоединиться к одному из больших глобальных объединений, но эти глобальные объединения хотели иметь лучших и более крупных партнёров из Европы. Не желая плясать под дудку этих глобальных объединений, компания Swissair попыталась создать своё собственное глобальное объединение и стала покупать авиалинии, которые никто не хотел брать (Sabena). Однако, на то были причины почему никто не хотел брать подобные авиалинии: эти авиакомпании не представляли собой необходимых строительных блоков, из которых можно было бы создать эффективную глобальную авиалинию. В попытке создать своё собственное объединение компания Swissair просто потеряла деньги и быстрее обанкротилась, чем, если бы она оставалась самой собой при тех ресурсах, которые у неё были.
     Рассмотренная стратегия компании Swissair была направлена на выигрыш. В середине индустриальной революции правильная стратегия для многих фирм состоит в том, чтобы распродать все свои ценные активы и выйти из своей отрасли. Если бы компания Swissair продала свои очень ценные посадочные желобы в самых известных в мире деловых аэропортах (Kennedy, Heathrow и Narita) в середине и конце 1990-х гг., уходя из своего основного бизнеса, то она имела бы кучу денег, чтобы распределить их среди своих держателей акций. Тогда она всё еще обладала бы схемой Crossair и успешным бизнесом по обслуживанию пассажиров в аэропортах (Gateway). Компания могла бы продолжать свою деятельность в виде некоторой корпорации по обслуживанию этих аэропортов. Однако, компания посчитала для себя практически невозможным выйти из своего основного бизнеса полагая, что оставаться в своём основном бизнесе и есть самая прибыльная стратегия для компании. При таком положении дел, если бы CEO выступил с предложением о продаже посадочных желобов (landing slots), то его, вероятнее всего, просто бы уволили.
     Рассмотрим вынужденное решение компании Compaq выйти из отрасли персональных компьютеров путем продажи своих активов компании Hewlett-Packard. Компания Compaq продавала персональные компьютеры с помощью системы дилеров розничной торговли, но она знала, что модель бизнеса компании Dell "Электроника по заказу" широко использует метод продаж техники по телефону и Интернету, а потому эта новая модель продаж значительно дешевле, чем модель продаж с помощью дилеров. Когда появляются новые модели компьютеров, то при использовании старой модели продаж, розничные продавцы остаются с огромным количеством старых моделей компьютеров, которые приходится продавать по крайне заниженным ценам. Электронные каналы продаж также позволяют производителю мгновенно узнавать о том, что продаётся и что не продаётся. Производители не должны ждать до тех пор, пока в магазинах розничной торговли накопятся папки с отчетами о продажах и остатках, чтобы внести изменения в свои производственные планы.
     Однако, компания Compaq также знала, что вся её дилерская сеть сразу же прекратила бы продажу своих продуктов в ту же минуту, как только продавцы услышали бы новость, что компания Compaq планирует переход от розничной торговли к электронной торговле. Поскольку переход к электронной модели продаж потребует определенного времени, а по оценкам компании Compaq этот процесс мог бы занять от 6 до 12 месяцев, а, следовательно, во время перехода продажи могли бы упасть до нуля. За это время их постоянные клиенты перешли бы к другим поставщикам и могли бы больше никогда не вернуться назад. Компания Compaq знала, в какой точке на графике она должна находиться, однако возврат к точке максимальной прибыли был труден, дорогостоящим и, пожалуй, невозможен. Экономическая дилемма формулировалась просто: Прежняя стратегия продаж ведёт к исчезновению фирмы, но фирма не может управлять движением в сторону такого канала продаж, который вновь оживил бы фирму. Пока ещё ни одна из главных ведущих компаний не набралась смелости, чтобы выполнить краткосрочный переход и изменить свои каналы продаж. Вообще говоря, возможно, их и не следует изменять. Потери приходят рано, а вот доходы и прибыли приходят значительно позже. Использование системы скидок на настоящие стоимости продуктов, возможно, хотя и вероятность того, что уменьшение потока прибыли приведёт к гибели компании (случай привязанности к старому каналу продаж) гораздо больше, чем при использовании той же системы скидок, но при переходе к новому каналу продаж, приводящему, в конечном счёте, к более продолжительному сроку выживания компании. Правильный ответ экономики на этот вопрос настолько прямолинеен и прост , насколько груб и жесток Выбирать старый канал продаж равносильно выбору экономического самоубийства. Не тратьте напрасно деньги в поисках магических лекарств. Медленное склонение по кривой спада и постепенный выход из бизнеса является наиболее правильной стратегией. Ваша цель-это возвращение наибольшей части денег относительно того, что было      вложено, ранее не рассматривая
себя как компанию, которая еще будет жить долго. Если бы компания распродала все свои активы раньше, то Compaq имела бы значительно больше денег, чтобы расплатиться со своми держателями акций.
     Проблемы компании McDonald`s не из тех, когда необходим выход из бизнеса. Эти проблемы относятся к возрасту зрелости компании. Успех компании был построен на цепочке быстрой поставки семьям с детьми готовых блюд быстрого приготовления и различных бутербродов в эру, когда матери возрастающим потоком пополняли ряды рабочей силы и все более и более людей принимали пищу вне дома. Создав определённое количество торговых точек в Америке, компания отметила, что в настоящее время количество посещений этих торговых точек семьями с детьми уменьшилось, и общее количество продаваемых блюд также снизилось и находится где-то близко к естественному пределу насыщения, что, в свою очередь, свидетельствует о том, что компания McDonald`s входит в число зрелых индустрий, где продажи уже не могут расти с той скоростью, с которой они росли в прошлом. За пределами США эта компания ещё будет быстро расти, но внутри США она уже не может расти в соответствие со своей существующей моделью бизнеса.
     Одним из выборов является борьба за поиск выхода из этой дилеммы с помощью новой модели бизнеса. Однако подобный выход совсем не очевиден, поскольку все варианты выбора, которые пыталась найти компания, оказались неудачными. Каждая из этих неудачных попыток съедает много денег, отвлекает внимание менеджмента от выполнения своих основных обязанностей и отпугивает существующих клиентов по мере того как McDonald`s переходит от одного меню к другому. Все эти неудачные попытки найти альтернативную модель бизнеса привели компанию McDonald`s к тому, что она докладывала впервые о своей квартальной потере в конце 2002-го года и заявила о предстоящем закрытии более, чем 200 своих торговых точек в США и Японии [8].
     Компании McDonald`s следует понять, что она теперь находится в зрелой индустрии, где она будет зарабатывать много денег, но ей будут выданы соответствующие документы от фондовой биржи, что она относится теперь к зрелой индустрии и, соответственно, с более медленным ростом, и что она теперь не относится к быстро растущим компаниям в быстро развивающихся индустриях. Правильная стратегия состоит в том, чтобы принять эту реальность и научиться жить в ней. Сопротивление этой реальности сделает все вещи хуже, а не лучше. Компании McDonald`s необходим РСЗ, чтобы напоминать руководству компании об этих фактах жизни. Создание более современной обстановки, например, оборудованной розетками для подключению к интернету, в своих торговых точках для привлечения двадцатилетней молодёжи - вот, пожалуй, суть самой последней стратегии компании, которая, на самом деле, вряд-ли сработает.
     При капитализме компании не остаются успешными на долгий период. Из 12-ти крупнейших компаний в Америке в 1900-м году только одна, Джнерал Электрик, осталась в списке таких фирм через сто лет в 2000-м году, многие из оставшихся в списке 11-ти фирм больше не существуют. Большие умирающие компании не наносят ущерба экономике страны, поскольку они заменяются другими растущими большими компаниями. Смерть - это часть жизни.
     "Оставаться в живых" против тезиса "делать как можно больше денег относительно того, сколько было вложено прежде", находится вне пределов аргументов относительно благ, которые могут быть получены, если стать многопрофильной корпорацией, работающей в различных отраслях, против тезиса стать фирмой, которая сконцентрировала свою деятельность только на выпуске одного продукта. Когда дело доходит до зарабатывания денег, то стать многопрофильной корпорацией, становится вторым из лучших выборов. Инвесторы всегда могут приобрести портфель компаний, что даёт им одинаковый риск диверсификации многопрофильной корпорации. Инвесторы не хотят, чтобы деньги распределялись внутри корпорации по разным направлениям от её успешных частей к менее успешным частям, чтобы корпорация продолжала работать. Но если встаёт вопрос о выживании, то корпорация - это первый и самый лучший выбор. Изобретение транзистора разрушило бизнес компании Дженерал Электрик, основанный на вакуумных трубках, подразделение которых приносило наибольшую прибыль компании, но компания выжила как одна из крупнейших в Америке, потому что она имела много других направлений в своей деятельности. Компании,сконцентрированные на одном продукте в списке 1900-го года, такие как International Harvester (сельскохозяйственные машины) и Anaconda (цветные металлы) не выжили.
     РСЗ компании пытается определить когда отрасль или индустрия достигают возраста зрелости и когда фирма остаётся еще достаточно успешной, чтобы отступить, не привлекая излишнего внимания. После чего он определяет подходящий момент для выхода фирмы из бизнеса. Понимание этих реальностей гораздо важнее, чем знание, когда и куда надо потом двигаться. Никто не получает достойной похвалы за своевременное предсказание момента отступления или выхода из бизнеса. Это не работа РСЗ руководить стратегией выхода из бизнеса - это работа для CEO. Однако следует дополнительно отметить, что работа РСЗ состоит ещё и в том, чтобы указать руководству компании на те реальности, с которыми столкнётся компания при прохождении её продуктами своих технологических и экономических жизненных циклов.
     Знание момента, когда фирме надо выходить из бизнеса - это, пожалуй, лучший пример подтверждающий необходимость в РСЗ. По соображениям самомнения и своей принадлежности к группе руководства почти невозможно найти такого CEO, который желал бы выйти из бизнеса, и был бы в состоянии реализовать стратегию выхода фирмы из бизнеса, даже когда ясно, что это наиболее выгодный выбор. Однако выход фирмы из бизнеса может быть невозможен по тем или иным социальным или психологическим причинам. Но, тем не менее, фирма должна иметь хорошую информацию о том месте, которое она занимает в бизнес сообществе. Тех сотрудников, которые отвечают за непосредственное функционирование фирмы и предпочитают не заниматься сбором и анализом экономической информации, надо просто заставить делать это.
     Современные технологии производят впечатление, что они создают экономики, которые внешне напоминают гантели. В такой гантельного вида экономике все компании располагаются по краям такой воображаемой гантели и ни одна их них посреди. Обратитесь за советом в любую компанию, консультирующую по вопросам стратегии и вам скажут о вашей фирме, не имеет значения в какой индустрии работает ваша фирм, что вы неизбежно столкнетесь с двумя стратегическими выборами: либо стать доминирующим глобальным игроком или стать высоко специализированным, ловким игроком в той или иной нише. Среднего размера национальные фирмы обречены на вымирание.
     В автоиндустрии, например, широко распространено убеждение, что когда текущие объединения компаний закончатся через два десятилетия или считая от нашего времени в мире останется только от 6 до 8 успешных компаний, причем в число выживших компаний обязательно попадут следующие четыре компании, а именно: Volkswagen, Toyota, Ford и General Motors [9]. Что касается таких компаний как: Volvos, Saabs, Jaguars, Rolls Royces и Rovers, то они все исчезнут как независимые автомобильные компании. Чтобы иметь шанс остаться в живых и попасть в число 2-4-х глобальных игроков, компания Mercedes в 1998-ом году купила компанию Chrysler, а компания Renault в 2000-ом году купила большой кусок компании Nissan. Как могут выжить компании Fiats и Peugeots? Они не смогут. Большая часть компании Fiat уже была продана ранее компании General Motors.
     В финансовом плане фирма может поставить себе цель стать большим глобальным игроком в мире, делая всё и повсюду (как, например, компания Goldman Sachs) или стать игроком той или иной ниши, всегда готовым куда угодно отправиться и выполнить работу, а также стать самым крупным в мире экспертом по управлению небольшими финансами, не являясь при этом национальным банком средних размеров или национальной страховой компанией средних размеров. В результате, те компании, которые хотели выжить были вынуждены слиться с другими компаниями в более крупные корпорации, чтобы стать глобальными игроками, а там, где стать глобальными игроками невозможно, компании распродавали свои отделы и филиалы, чтобы сконцентрировать свою деятельность на чем-то одном и становились игроками той или иной ниши экономики. Какая из них правильная стратегия? Что следовало бы купить и что следовало бы продать? РСЗ обеспечивает информацией и контекстом, в котором эти решения были бы разумными. Как фирме найти хорошего РСЗ, если такая категория специалистов не существует? Подберите каких-нибудь смекалистых молодых людей разбирающихся в технологиях в возрасте 30-40 лет. Скажите им, что они могут стать новыми РСЗ фирмы и что им следует прийти вновь на фирму через два месяца и доложить фирме, что они собираются там делать.

     9.2. ГСЗ национального государства
     Говоря проще, страны, как и компании, должны научиться находить наилучший для себя путь в новой экономической игре. Страны, если не все, имеют перед собой более трудную проблему в этом поиске, поскольку они привыкли к своим национальным экономическим играм, где они сами контролировали правила и установки. Также, как и компании, страны теперь должны играть в игру, в которой они не контролируют правила и установки и теперь сами должны научиться быть игроками, а не судьями.
     Также как и компании, правительства сталкиваются с проблемами, основанными на знании будущего и, также как и компании унаследовали историческое предпочтение финансам. Министры финансов или секретари казначейства в любом кабинете правительства по сложившемуся порядку подчинения занимают обычно высокие посты поскольку они понимают все тонкости и сложности финансовой деятельности правительства. Однако, подобно тому, как имея лучшего CFO в компании, также как и лучшего министра финансов в правительстве, и компании и правительству не гарантируется достижение преимущества в будущей конкуренции. Имея в правительстве национального РСЗ, которая понимает направление развития, основанной на знании глобальной экономики, появляется возможность заранее определить критическую фазу экономики в будущем.
     Ведение войн для правительства - это его древнейший вид деятельности, примерно такой же по возрасту как музыка в бизнесе. Технологии третьей индустриальной революции создали то, что французы называют ультра или сверхмогуществом. Подобное могущество, прежде всего, военной техники в сочетании с системами коммуникации позволяет: видеть всё, слышать всё и разговаривать с любым человеком и в то же время блокировать коммуникационные системы противника делая его глухим, немым и слепым.
     Как мы видели, в Ираке эта сверхмощь имеет способность использовать все новые системы коммуникации, специальные датчики и высокоточное оружие для ведения таких войн, которые отличаются от войн имевших место в прошлом [10].
     Наземные датчики сбрасываются с самолётов, чтобы определить места расположения солдат и броневой техники (их изображения могут быть видны даже через каменную преграду толщиной в сто футов, малые беспилотные летательные аппараты, оборудованные микроробототехничесими устройствами, дают возможность наблюдения за вражеской территорией с высоты птичьего полёта, роботизированные наземные подвижные устройства могут атаковать вражескую бронетехнику, используя бронебойные ракетные снаряды, а невидимые самолёты-бомбардировщики типа Стелс - атаковать с воздуха. Миниатюризация - это ключ к пониманию новой техники. Так, например, если прежний датчик весил 30 фунтов, то современный датчик весит всего три фунта [11]. Даже беглый взгляд на то, что только должно появиться в военной технике, уже можно было увидеть в иракской войне. Это, действительно, революция в военном деле, которая разворачивается в наши дни. В будущем небольшие роботы, а не люди-солдаты, будут проводить поиск вражеских снайперов, перемещаясь от дома к дому
     Такая военная сверхмощь требует использования иных моделей ведения войны отличных от тех моделей, которые были в прошлом. Клаузевиц в своём классическом труде "О войне" подчёркивал, что главной проблемой при проведении военных действий является так называемый "туман войны" - никто не знает точно, где расположены его собственные войска и войска противника [12]. Однако теперь, при наличии современных технологий этот туман войны не существует. Военная держава (сверхдержава), обладающая подобной военной мощью, знает точно, где расположены её войска (у каждого солдата есть расположенный на нём электронный чип, который позволяет системе GPS определять его место нахождения с точностью до одного метра в каждый момент времени) и до тех пор, пока сверхдержава воюет против обычной армии, датчики и околоземные спутники могут показывать точное расположение частей врага [13]. Враг может исчезнуть из поля наблюдения только в том случае, если его солдаты смешаются с гражданским населением. Благодаря основанной на знании революции в военной технике генералы должны иметь полностью обновлённые планы проведения стратегических и тактических боевых действий [14]. С другой стороны, те, кто воюет против сверхдержавы, должны отказаться от своих обычных армий старого образца и превратиться в группы партизан используя терроризм как своё оружие.
     Исходя из сказанного, ясно, почему сегодня США являются единственной сверхдержавой. Переход к этому статусу стоит дорого. США тратят на оборону больше, чем это делают НАТО, Россия, Китай, Япония, Ирак и Северная Корея взятые вместе [15]. И, поскольку, американский бюджет на оборону быстро возрастает, а в большинстве стран мира бюджеты на оборону снижаются, то разрыв в расходах на оборону между США и остальным миром быстро увеличивается. Существующий разрыв в расходах на оборону создаёт мир, в котором Америка имеет 9 больших авианосных боевых групп и еще 10 в процессе строительства, в то время как ещё никто в мире не имеет хотя бы одного большого авианосца. Никто ещё не может переместить свою армию на расстояние равное половине окружности земного шара и так, чтобы она воевала на новом месте в течение трех месяцев. США имеют пять самолётов бомбардировщиков типа Стелс (Stealth) принятых на вооружение или находящихся в стадии принятия на вооружение. Никто в мире не имеет хотя бы один такой самолёт. Американские танки 9000 М1 Абрамс (Abrams) лишь подчеркивают своё преимущество перед любыми другими танками мира еще и тем, что они снабжены лучшими средствами противодействия авиации. Что означает быть военной сверхдержавой и что должно быть сделано, чтобы оставаться или стать военной сверхдержавой сегодня все эти вопросы изменили свой смысл.
     Новые технологии и новые глобальные реальности требуют обновлений и в деятельности гражданских правительств. Национальные правительства просто не могут управлять экономической игрой и контролировать выход её продукции в такой степени, как это было возможно в прошлом. Теперь фирмы имеют возможность размещать свои штабы и производства повсюду в мире, если им не нравятся национальные правила и установки.
     Эти реальности хорошо видны в налогообложении корпораций. Политическое давление постепенно заставило руководство компании Stanly Works отступить, но когда служащие компании добились согласия акционеров на перемещения штаба компании на Бермудские острова, то они обнаружили, что в этом случае они будут платить подоходный налог на 28% меньше [16]. В Америке компания платила налоги с доходов от заработков во всех странах мира, а не только с доходов, полученных от работ в Америке. Переместивших на Бермуды, компания продолжала платить налоги с доходов, полученных за работы в Америке, но она не была обязана платить налоги в казну США с доходов, полученных за работы компании в других странах мира. Многие другие компании также переехали так, например: Nabors Inustries (крупнейший в мире оператор по установке сухопутных бурильных установок), Cooper Industries, Ingersoll-Rand и Weatherford International. Все компании были в равных условиях, так почему же какая-нибудь фирма должна располагаться в месте, с более высокими налогами? Если бы они были настолько глупы, чтобы остаться на старом месте и никуда не переезжать, то стоимость их продукции возросла бы, и они потеряли бы свою долю на рынке. В реальном смысле, рассматривая свою деятельность в долговременном плане, у них просто не оставалось другого выбора, как переехать в другое место.
     Любое правительство, которое приложит усилия к тому, чтобы восстановить старые механизмы контроля над экономикой, вскоре убеждается, что многие компании и фирмы переместили на законном основании свои штабы в оффшорные зоны электронным путем и, тем самым, вывели свою деятельность из-под юридического контроля правительства. Неудивительно, что желая сохранить свои властные полномочия и функции регулирования национальными финансами, правительства всё чаще говорят о контролировании глобальных потоков капитала и упорядочении деятельности глобальных финансовых институтов. Часто предлагается налог Тобина (Tobintax) - небольшой налог на каждый международный финансовый перевод, чтобы замедлить перемещения капитала между странами, но всегда возникает вопрос о том, как собирать этот налог? В случае принятия такого закона глобальные финансовые рынки стали бы просто перемещаться в те места , где этот налог не взимался бы. Всегда нашлась бы, по крайней мере, хоть одна страна, которая не захотела бы участвовать в этой системе, видя в своём неучастии путь к экономическому успеху. И эта страна была бы правой.
     Поскольку страны нуждаются в корпорациях больше, чем корпорации нуждаются в странах, то относительная мощь торга между правительствами и транснациональными корпорациями смещается в пользу корпораций. Высоко прибыльные транснациональные компании, которые привносят с собой новые технологии, рыночные связи и цепочки поставок больше не платят налогов правительствам. В этом новом балансе сил правительства часто сами платят налоги транснациональным компаниям. Чтобы заполучить завод компании Intel, государство Израиль заплатило компании Intel $ 600 миллионов в виде грантов, финансируя инфраструктуру завода и предоставляя различные налоговые скидки [17]. Выплачивать налоги компаниям может даже иметь некий экономический смысл. Intel, например, является крупнейшим израильским экспортёром и крупнейшим частным работодателем. Страны могут, конечно, отказаться платить налоги компаниям, но в таком случае компании просто переедут в другие места.
     Смена традиционных взаимоотношений не ограничивается только развивающимися странами. Огромные суммы денег были выплачены гражданами штатов Алабама и Южная Каролина компаниям BMW и Mercedes Benz, чтобы они разместили свои автосборочные заводы на территории этих штатов. Великобритания. Норвегия, Германия и Голландия недавно все эти страны недавно снизили налоги на все транспортные компании, чтобы удержать их от легальной реорганизации в странах с низким налогообложением. Даже в крупнейших благополучных странах мощь их национальных экономик медленно увядает
     Рассмотрим потенциальный финансовый кризис в Америке на примере финансовой фирмы Долгосрочное Управление Капиталом (Long Term Capital Management-/L.T.C.M./). Из-за финансового кризиса в России в 1998-ом году, начали отклоняться процентные ставки банков в Европе даже при ожидании, что они должны вновь сблизиться по величине к январю 1999-го года с установлением новой валюты евро. Компания Долгосрочное Управление Капиталом предложила разумную, но уж очень крупную cтавку в пари ($ 1миллиард) на то, что банковские процентные ставки в Европе сблизятся. Опасаясь, что возможный крах компании Долгосрочное Управление Капиталом вызовет финансовый кризис в США, Алан Гринспэн организовал спасательную операцию, когда это пари стало всё более клониться к проигрышу. Он выступил с энергичной критикой этого пари в финансовой прессе и ставил вопрос - почему бы прямо сейчас не закрыть эту компанию? Однако эта компания технически не являлась американской компанией. Как и большинство вторичных компаний, её легальный штаб находился на Каймановых Островах, несмотря на то, что все люди этой компании были сосредоточены в Нью-Йорке, Токио и Лондоне. Юридически Федеральное Резервное Управление (Federal Reserve Board - /F.R.B/) не имело прав на ликвидацию L.T.C.M. В результате Гринспэн должен был действовать косвенно через американские банки, которые находились под его юрисдикцией и которые дали в долг L.T.C.M. крупные суммы денег. Таким образом, крупнейшее наиболее мощное правительство в мире потеряло часть своей власти в области контроля над экономикой своей страны.
     На этот счёт могут быть приведены многочисленные примеры того, когда правительства утрачивают власть над экономиками своих стран. Обладая современными транспортными системами, страны вынуждены признать, что остановить нелегальную иммиграцию становится невозможно. Миллионы людей, сидя у своих деревенских ТВ, видят в других странах мира более высокие стандарты жизни и решают покинуть родные места, чтобы повысить уровень своей жизни. Этот неумолимый процесс приводит к увяданию многих стран. Страна, которая не может контролировать свои собственные границы, в принципе, не может называться настоящей страной. Нечто подобное происходит и с порнографией, которая создаётся в электронном виде в какой-то стране, где она тоже незаконна, и выкладывается в интернете и национальные правительства не могут на законном основании прекратить подобную деятельность, чтобы поддерживать в своей стране принятые стандарты приличия и благопристойности. Множество порнографии в странах Персидского Залива, в которых даже изображения женщины с голыми руками рассматриваются как порнография, производится в США.
     Страны третьего мира подчас чувствуют, что они полностью потеряли способность контролировать свои собственные судьбы. Это ясно проявилось во время Азиатского экономического кризиса 1977-го года. Во время банкротств в странах Восточной Азии, МВФ активно вмешивался в экономику этих и даже весьма эффективно менял некоторые местные правительства, когда в период кризиса дело доходило до принятия экономических решений.
     В то время когда многие фирмы движутся в сторону глобализации, некоторые из них намерены сохранить свои доли на национальных рынках. Что в таком случае следовало предпринять в отношении антитрестовских законов, если вдруг понадобится, и их доминирующих положений? Случаи с компаниями Microsoft General Electric-Honeywell служат двумя хорошими примерами в данном вопросе.
     Традиционно ходатайства по возбуждению дел по антитрестовским законам не принимаются, если истцы не могут показать, что потребителю нанесён вред. Но, тем не менее, следствие по делу компании Microsoft началось с того, что экономисты c двух сторон сразу же согласились в том, никакой потребитель не пострадал из-за увеличившейся доли на рынке операционных систем. Причины были простыми. В программировании стоимости находятся в фазе развития и почти никакие из них не влекут за собой создания копий системы в целом. Даже, если бы существовало 100 различных операционных систем, где каждая из которых имела бы 1% доли рынка (на конкурирующем рынке), то все бы эти операционные системы должны покрыть одинаковые большие стоимости затрат на их разработку, а стоимость операционной системы для конечного пользователя была бы значительно выше, чем та, в которой обвиняют компанию Microsoft. И что бы вы ни думали относительно поведения компании Microsoft (пересекала ли она черту дозволенного из-за своего агрессивного поведения и склонности к нелегальной деятельности?), поведение этой компании не создавало для неё какого-либо монопольного положения. Компания Microsoft получила своё доминирующее положение благодаря сетям вычислительных машин и банков данных. Каждый желает пользоваться одной и той же операционной системой, поскольку это просто эффективнее, если мы все используем одну и ту же систему, даже если и существуют лучшие системы. Операционные системы типа Apple были определённо лучше в 1980-х гг. и вероятно всё ещё остаются лучшими в начале 21-го века. Но эти лучшие системы оказываются лишними и бесполезными. Никто не захочет заниматься, например, гостиничным бизнесом в Гонконге и для этого осваивать использование какой-то другой системы. Программисты, занятые разработкой различных прикладных программ и приложений не хотят писать различные программы для многих различных операционных систем. Потребители хотят покупать такую операционную систему, для которой уже создано много прикладных программ     . Если мы все покупаем одну и
ту же операционную систему и одни и те же прикладные программы для этой системы, то компьютерные системы становятся для нас лучше и дешевле. Если бы операционная система компании Microsoft никогда не существовала или если бы она была разрушена администрацией антитрестовских законов, то непременно появилась бы какая-нибудь другая операционная система, которая быстро заняла бы долю на рынке, которую теперь занимает система Microsoft.
     Поскольку деятельность компании Microsoft не причиняет вреда конечному потребителю, она теперь стала объектом постоянных нападок и обвинений со стороны других компаний, которых она лишила бизнеса. Однако именно это предполагает капитализм. Избавление в бизнесе от всего неэффективного - это именно то, что создаёт капиталистическую эффективность. Момент применения антитрестовского закона против деятельности компании Microsoft может наступить лишь тогда, когда появятся факты доказывающие, что эта деятельность причиняет вред потребителю.
     Следствие по делу слияния компаний General Electric и Honeywell также вращалось вокруг того же предмета обсуждения, связанного с антитрестовскими законами. Следует ли запрещать слияние компаний, поскольку оно могло бы исключить из бизнеса другие компании, даже если это слияние привлекло бы почти определённо к снижению стоимостей продуктов для конечных покупателей? Объединение подразделения двигателей компании General Electric с авиационными наработками и возможностями компании Honeywell не изменило бы структуру авиационной промышленности. Поскольку предложенные продукты этих двух компаний не перекрывали доступ на рынок продуктам других компаний, и по-прежнему сохранялся количественный выпуск, как у производителей двигателей, так и у производителей авиационного электронного оборудования. Как известно, только немногочисленные авиалинии покупают большую часть мировых коммерческих авиалайнеров и только две компании, Boeing и Airbus, производят все мировые коммерческие авиалайнеры, то нет причин верить тому, что компании General Electric и Honeywell были бы в состоянии поднять цены на рынке выше обычного конкурентного уровня. Совсем наоборот, боялись вероятности того, что цены могут упасть. Действительно, компании General Electric и Honeywell вероятно снизили бы цены для тех, кто пожелал бы заключать сделку на покупку комплектов оборудования непосредственно у этих компаний. Беспокойство Европейских Антитрестовских властей было вызвано не вероятным повышением цен для конечного потребителя, а уж точно тем, что более низкие цены в сделках на поставку комплектов оборудования приведут к выходу из бизнеса европейских конкурентов.
     Что бы ни подумал каждый относительно этих двух случаях, они представляют собой три глобальных аспекта. Первое, антитрестовские законы должны быть включены в общий свод законов о глобальной экономике. Американские антитрестовские власти раньше других одобрили слияние компаний General Electric и Honeywell. Второе, антитрестовские законы должны учитывать воздействия новых технологий на экономику. То, что вначале кажется неэффективной монополией, на самом деле может привести к созданию компьютерных систем низкой стоимости. Третье, что на самом деле является целью антитрестовских законов: защита интересов потребителя или защита интересов компании?
     Из рассмотрения этих двух случаев по обеим сторонам Атлантики следует, что антитрестовские власти нуждаются в совете национального РСЗ, чтобы помочь им понять особенности новой глобальной экономики и понять то, что законы, которые соблюдают, мало изменились за целый век их существования.
     При глобализации границы возможностей, доступность действий и властные полномочия у национальных правительств сужаются и, как следствие, сами национальные правительства становятся менее важными. Если национальные правительства не могут контролировать свою судьбу в экономическом плане, то почему граждане этих стран должны поддерживать свои правительства политически? Привязанности к тому, что выглядит как неэффективные правительства, ослабевают.
     Небольшие успешные города-государства, такие как Сингапур, демонстрируют, нам факт, что никто не должен жить рядом с соседом, который вам не нравится. Нет необходимости находить компромисс с другими этническими группами, если вы живёте в большой стране со сбалансированной экономикой позволяющей жить по высоким стандартам. Наличие в мире стран со сбалансированной экономикой не так уж важно для глобальной экономики. Конечно, каждая страна выбирает свой путь и может оставаться успешной, если её экономика будет сбалансирована, но сбалансированность экономики в национальном масштабе и сбалансированность экономики в глобальном масштабе, не одно и тоже. Возможности глобальной экономики неизмеримо выше, чем возможности национальной экономики.
     Иностранцы не собираются начать интервенцию, чтобы остановить раскол людей по этническому признаку. Окончание Холодной Войны означает, что супердержавы мало интересуются вопросами предотвращения распада стран, если эти страны непосредственно не граничат с ними, создавая, тем самым, потенциальные возможности распространения хаоса. Локальные войны в отдалённых местах, таких как Судан или Шри-Ланка, не могут привести супердержавы к военным конфликтам друг с другом.
     В результате страны подобно компаниям сливаются в более крупные объединения, чтобы становиться глобальными игроками или, наоборот, разделяются на части, чтобы стать меньшими по размерам и сфокусировать себя на чем-то одном в выбранной нише. Такие расколовшиеся страны, чтобы стать более сфокусированными игроками включают в себя: СССР, Чехословакию и Югославию. Пятнадцать в меньшей степени различных стран, но сфокусированных на чем-то одном, прежде были объединены в одну страну - старый СССР. Те страны, которые сливаются, чтобы стать глобальными игроками, входят в состав Европейского Союза или хотят в него войти.
     В Африке могут произойти оба процесса [18]. Десять тысяч различных этнических групп не собираются жить навсегда в горстке больших и малых стран, границы которых были созданы в результате случайных встреч британской и французской армий в ходе колониальных завоеваний в 19-ом веке.
     В 21-ом веке правительства стали считать себя некими авиационными контролёрами, которые обладают правом регулировать потоки движения экономик своих стран. При глобализации эта власть у правительств больших и малых стран исчезает. Конечно же правительства всё ещё важны в экономике основанной на знании., но вместо того чтобы играть роль авиационных контролёров экономических событий вдоль своих границ, всё более возрастает роль правительств как строителей аэропортов создающих взлётно-посадочные полосы, чтобы привлечь в свои страны глобальную экономическую активность ( как местную, так и зарубежную) на территорию своих стран. Смогут ли они построить хорошие полосы, с которых их граждане и компании будут взлетать, и приземляться во время их игры в глобальную экономику? Достаточно ли хорош местный аэропорт, чтобы принимать иностранные компании? Этот экономический аэропорт должен быть построен образованными и опытными рабочими, местная социальная структура, включающая в себя юридическую систему, средства, обеспечивающие личную безопасность и физическую инфраструктуру имеющую дело с транспортировкой, подачей энергии и коммуникациями. А для тех, кто захочет играть на высочайших уровнях, страны должны финансировать все необходимые НИР, которые могут продвинуть технологию вперед [19].
     Странам необходимо контролировать потоки новых знаний, чтобы максимизировать благосостояния и богатства точно так же как и фирмам, чтобы быть прибыльными. В конечном счёте, страны, как и компании, нуждаются в хорошем РСЗ. Рассмотрим один из стратегических выборов: в какую отрасль стране следует инвестировать свои фонды, предназначенные на НИР? Даже такая большая страна как США, имеющая частный и общественный бюджет на НИР больший, чем $ 300 миллиардов, т.е. больший по величине, чем ВВП большинства стран, не может себе позволить инвестировать НИР по всем направлениям.
     Для всех стран, кроме очень больших, принятие решения о выборе направления, инвестирование является жизненно важным. Если небольшая или средних размеров страна инвестирует НИР по всем направлениям, то она напрасно тратит деньги, поскольку она не будет инвестировать достаточно, чтобы преуспеть в любом из этих направлений. Однако, если страны сфокусируют свои инвестиции на ограниченное количество направлений НИР, то они рискуют, что не везде получат соответствующую технологическую отдачу от своих вложений. Это проблема сходна с проблемой бурения нефтяных скважин. Если у компании мало денег, то она бурит только одну скважину, риск получения положительного результата очень высок. В то же время, при наличии денег у компании, она проводит бурение множества скважин, каждая из которых глубиной в сто метров, и это также не гарантирует компании, что нефть будет найдена. Национальные государства, как и компании, нуждаются в технологической стратегии для своих НИР.
     При правительстве создаются специальные комитеты и отделы, когда возникает та или иная важная проблема, которая требует от правительства выработки нового решения этой проблемы. Так, например, для решения проблем авто и авиатранспорта в географически разбросанной американской экономике в 1966-ом году был создан Отдел Транспорта (Department of Transportation) при правительстве США. В ответ на первый нефтяной шок в Организации Стран-экспортёров Нефти /ОПЕК/ (Organization of Petroleum Exporting Countries-OPEC) в 1977-ом году был создан Отдел Энергетики (Department of Energy) при правительстве США. В качестве последней иллюстрации мотивов правительсва США при нём был создан Отдел Национальной Безопасности ( Department of Homeland Security). Или, говоря напрямую, национальные кризисы приводят к росту новых отделов в правительстве.
     С течением времени этих отделов становится всё больше и однажды их окажется так много, что станет политически невозможно с ними ни контактировать, ни их разогнать. В результате взгляды правительства часто представляют собой некую существующую историческую запись того, что когда-то в прошлом являлось важным предметом обсуждения для всей нации. Сельское хозяйство - лучший тому пример. Сельское хозяйство в США сегодня относительно небольшая индустрия (отрасль). Она использует только 2-3% всей рабочей силы, причём многие рабочие заняты неполный рабочий день и эта индустрия производит только 5% ВВП страны. Однако по количеству служащих Отдел Сельского Хозяйства (Department of Agriculture) - один из самых крупных отделов при правительстве. Если бы Америка начала своё развитие сегодня, то никто бы не стал создавать такой большой по составу отдел сельского хозяйства при правительстве для такой малой индустрии. И аналогично, если бы война с терроризмом, была бы выиграна, и с лица земли исчез бы последний террорист, то можно было бы поспорить о необходимости существования нового Отдела Национальной Безопасности при правительстве.
     В остальном мире в большинстве стран в правительствах есть министр торговли. В американском правительстве нет министра торговли поскольку Америка никогда не испытывала международного финансового кризиса. Также, как и функции по антитеррористической деятельность, функции по торговле в правительстве США распределены по широкому ряду агентств (агентство по торговле на уровне правительства США, представители агентств: коммерции, казначейства, обороны, государства и отдела правосудия министерства юстиции), что в свою очередь, позволяет утверждать, что торговые политики Америки в высокой степени не координированы. Было бы логично слить все эти существующие агентства, которые имеют дело с торговлей, в единый отдел при правительстве под названием Отдел Промышленности и Торговли (Depart ment of Industry and Trade). Однако думать так, что это произойдёт, было бы политически наивно.
     Назначенная Конгрессом США Комиссия по составлению доклада о торговом дефиците (Trade Deficit Review Commission), частным образом подтвердила целесообразности создания указанного выше единого отдела при правительстве, но даже не удосужилась отразить эту свою рекомендацию в тексте отчёта, поскольку эта рекомендация была бы "за пределами границ политической реальности". Даже при большом кризисе другие правительственные отделы были не расположены поделиться частью своих сотрудников, чтобы сформировать новый Отдел Национальной Безопасности. Никто из сотрудников не желал стать "менее важным" для своего отдела, но все хотели получать дополнительное финансирование, которое выделяется тем агентствам, которые имеют дело с национальной безопасностью или с каким-либо новым кризисным явлением.
     Если бы нашелся такой логически мыслящий, и в то же время наивный чиновник, который ввёл бы в этот новый Отдел Промышленности и Торговли при правительстве дополнительно ещё и Отдел Знания, который бы нёс ответственность за создание нового знания и думал бы о том, как могла бы Америка организовать себя, чтобы лучше преуспеть в глобальной экономике, основанной на знании. Этот отдел включил бы в свои обязанности многие технологические функции, которые сейчас выполняют: Отдел Образования (Department of Education), Отдел Основания Национальной Науки (Department of National Science Foundation), Отдел Сельского Хозяйства (Department of Agriculture), Отдел Обороны (Department of Defense) и Управление Советника Президента по Науке (Office of the President`s Science Adviser). Отдел Промышленности и Торговли изыскивал бы пути укрепления существующих отраслей, а Отдел Знания изыскивал бы пути создания и укрепления завтрашних отраслей и развивал бы вновь появляющиеся новые технологии и навыки.
     Если поступить как-нибудь по-другому, то это может привести к большому кризису. Америка еще не столкнулась с кризисом в международной торговле, чтобы как-то мобилизовать и поддержать своё единственное агентство, которое занято делами и вопросами международной торговли. Когда на самом деле Америка столкнётся с большим кризисом баланса платежей, то смело можно ставить пари на то, что одно из первых обсуждений в Конгрессе будет посвящено Отделу Промышленности и Торговли. В случае, если Америка начнёт резко сползать вниз в новой основанной на знании экономике, то Америка получит и Отдел Знания. Однако такое произойдёт скорее лишь тогда, когда Америка окажется на участке спада кривой технологических и экономических показателей, чем до подхода к этому участку. Как известно, догонять всегда труднее, чем идти вровень, или оставаться первым.
     Основная мысль достаточно проста. Наличие в стране национального агентства, основная работа которого заключается в том, чтобы постоянно думать о том, как следует использовать преимущества в знании, чтобы сделать американцев богаче, также важно для страны, как наличие в ней министра обороны. Хотя создание подобного Отдела Знания и не произойдёт при отсутствии кризиса, всё же следует подумать уже сегодня о том, что бы мог сделать полезного этот отдел.
     Экономическое развитие - это процесс, который не происходит автоматически в развитом или развивающемся мире. Если бы это было так, то мир не имел бы достаточно развитых стран или стран, которые перешли из богатых стран в бедные, как, например, Аргентина. Развитые страны, как и развивающиеся страны, нуждаются в определённых стратегиях развития технологий, если они хотят оставаться, или становиться экономически успешными. Развитие начинается с понимания того, что экономический рост требует нечто большее, чем свободные рынки. Рынки сами по себе не создают высокие уровни экономического роста.
     Новая Зеландия в этом может послужить главной иллюстрацией. До того как отбросить в сторону своё социалистическое наследство, Новая Зеландия была страной, с быстро растущими доходами у населения и занимала третье место в мире по доходу на душу населения в 1950-х гг. В начале 1980-х гг. по этому показателю Новая Зеландия скатилась на 20-ое место в мире. Свой подъём в экономике Новая Зеландия начала с либерализации в 1984-ом году и в конце её продвинулась в развитии экономики дальше, чем какая-либо другая страна в мире. В либерализации она дошла до того, что в стране были приватизированы даже почтовые отделения. Никто в мире не заходил так далеко или сделал больше [20].По мнению одной из "фабрик мысли", придерживающейся правых идей либерализации, Новая Зеландия занимает первое место в мире по индексу свободного развития экономики [21]. У неё нет типичных бед и недостатков, которые тянут назад недостаточно развитые страны. Она является одной из наиболее честных и достойных, прекрасно образованных и социально стабильных стран в мире. Однако с тех пор как рынки стали свободными, её рост экономики стал самым медленным среди стран развитого мира-меньше , чем половина средней скорости роста в странах ОЭСР ( Организация Экономического Сотрудничества и Развития - Organization for Economic Co-operation and Development/OECD/) [22]. Рост доходов на душу населения стал лишь половиной того, что был сразу после реформ по сравнению с ростом, который был до реформ. В результате, Новая Зеландия сползла вниз по списку рейтинга стран организации и теперь занимает 23-е место по доходу на душу населения в ВВП несмотря на свои радикальные реформы по свободному рынку. Чтобы успешно развиваться, требовалось что-то иное, кроме свободных рынков.
     Защитники свободных рынков часто обвиняют Новую Зеландию в том, что она не защищала свои сельскохозяйственные рынки, как это делают все страны мира и поэтому, считают они, её рост замедлился. Если бы такая защита у Новой Зеландии была, то она стала бы препятствовать стране использовать её природное преимущество, а именно - лучшее в мире место для выращивания животных. Однако преимущества свободных рынков не предполагают какой-либо зависимости от того, что делают те, чтобы эти рынки сделать свободными.
     Очень важно иметь в правильно выбранный момент времени желания приватизировать и отменить государственное регулирование экономики. Но как показывает пример Новой Зеландии, свободные рынки сами по себе не ведут автоматически к экономическому росту. В экономике, основанной на знании, сообщества должны сами создавать своё собственное относительное преимущество. Подобное преимущество не даётся им Матерью-Природой, как россыпи золота, нефтяные скважины или благоприятные условия для сельского хозяйства. Каждый регион мира должен развивать свои созданные рукой человека источники сравнительного преимущества. В этом заключается работа национального РСЗ, чтобы проложить пути к созданию таких технологических сравнительных преимуществ, которые приведут регион к глобальному успеху. Новая Зеландия нуждалась в своём РСЗ, но не имела его.
     Важность наличия созданных человеком источников сравнительного преимущества хорошо видна на примере Южной Кореи и Тайваня. Никакая из этих стран не стала успешной только за счёт создания у себя свободных рынков, хотя обе страны недавно открыли свои рынки. Обе эти страны сначала изыскивали технологии, чтобы приобрести и затем их эксплуатировать, с тем, чтобы потом эти технологии позволили бы им конкурировать на мировых рынках. У них не было централизованного планирования их экономик, но каждая страна имела свою собственную национальную технологическую стратегию, направленную на общее экономическое развитие. Технологическая стратегия, как правило, ограничивалась задачей стать хорошими мастерами в области тех или иных частных технологий. Однако эти стратегии были различными в этих странах по ряду исторических и культурологических причин. Один размер не подходит всем.
     Одна вещь, которая была для них общей - это образование. Обе страны инвестировали в образование, чтобы быстро превратить свои страны с высокими уровнями неграмотности в страны с лучшими в мире образовательными уровнями населения.
     Поскольку правящая элита Южной Кореи получила образование в той стране, которая была колонией Японии до конца Второй Мировой Войны, то Южная Корея использовала японскую модель развития. Были созданы крупные компании, ориентированные на экспорт и защищенные на рынке страны, причем иностранные инвестиции в Южной Корее не одобрялись правительством. Южная Корея тратила много денег на исследования - в процентном отношении почти столько же, сколько тратили США. Никакая другая развивающаяся страна даже близко не подходила к этому показателю. Среди развивающихся стран она была единственной страной, которая обладала развитыми глобальными торговыми марками. Со своим глобальным брэндом Samsung Южная Корея была в состоянии войти в крупнейшую в мире электронную компанию на потребительском рынке.
     Если измерять успех страны в доходах на душу населения по ВВП, то Тайвань был даже более успешной страной, чем Южная Корея. Тайвань развивался по другой технологической модели. До Второй Мировой Войны Тайвань тоже был колонией Японии, но освобождение Тайваня от правления захватчиков пришло из континентального Китая в 1949-ом году. Эти новые "освободители" не были образованы по японскому образцу. Получив социалистическое наследство от тех времен, когда они еще принадлежали континентальному Китаю, они относились с большим подозрением к большим частным монополиям. В то время как правительство Южной Кореи поддерживало большие компании и группы компаний, правительства Тайваня активно отвергало их. Оно одобряло создание меньших по размерам фирм принадлежащих отдельным семьям. До сегодняшнего дня на Тайване действуют ограничения на образование корпораций, когда дело клонится к слияниям фирм, как по горизонтали, так и по вертикали. Большим бизнес группам фирм просто не позволяют развиваться. Только десять крупнейших компаний Южной Кореи создают 67% ВВП страны, а все компании Тайваня дают только 17% ВВП страны. Но социалистическая часть континентального наследства также просматривается. Многие крупные компании на Тайване либо принадлежат государству, или раньше принадлежали государству и, поэтому, государственный сектор на Тайване в два раза больше, чем государственный сектор в Южной Корее.
     Сегодня тайваньские компании полностью доминируют в цепочках поставки различных узлов и деталей для электронных устройств и, кроме этого, изготавливают сканеры мирового уровня и большую часть мировых ноутбуков. Иностранные фирмы, которые продают эти изделия, обеспечивают Тайвань нужными ему технологиями, которые ,в свою очередь, помогают разрабатывать свою исполнительскую стратегию.. Иностранные компании научили фирмы Тайваня изготавливать нужные этим компаниям детали и компоненты. Однако не следует забывать, что финансируемые государством тайваньские научные учреждения внесли большой вклад в успешное развитие экономики Тайваня. Эти научные учреждения имели своей целью создать свои собственные продвинутые производственные технологии для своих цепочек поставки. Правительство Тайваня также делало инвестиции, чтобы помочь своим новым корпорациям таким, как Taiwan Semiconductor Manufacturing Corporation / TSMC/, и всё ещё продолжало делать некоторые инвестиции, даже если TSMC и превратилась в одну из больших историй национального успеха. Тайвань также имеет сложную систему различных налоговых инициатив для компаний, работающих в сфере высоких технологий, где они платят лишь несколько налогов, если они достаточно инвестируют свои работы.
     Наш РСЗ национального уровня знает также, что два города-государства, которые часто приводятся в качестве иллюстрации простого рыночного успеха, Сингапур и Гонконг, на самом деле скрыты под более сложной многомерной поверхностью, в которой некоторые экономические параметры легко поддаются регулированию. Вся земля в Гонконге принадлежит правительству и когда-то 80% населения города проживало в муниципальных домах принадлежавших правительству. Гонконг также выкупил акции компании во время банкротств фондовой биржи. Наш РСЗ национального уровня хорошо знает историю: Гонконг не был богатым городом до того как континентальный Китай начал свои реформы в конце 1970-хгг. Он стал богатым после того как перевел свою деятельность в континентальный Китай, чтобы получить преимущества от использования дешевой рабочей силы. Он передал Китаю свой богатый опыт руководства штабом менеджеров, который ему был нужен для проникновения на иностранные рынки после 30-ти лет изоляции от остального мира. Он также обеспечил китайцев полезными связями с иностранцами, которые желали сотрудничать с Китайской Народной Республикой (КНР).
     Благодаря своему географическому положению "находиться в Китае, но не быть на его территории", Гонконг не нуждался в какой-то особой технологической стратегии. В технологическом смысле Гонконг место его расположения было не достаточно выгодным по сравнению с Сингапуром, Тайванем или Южной Кореей. Поскольку те, кто постоянно проживал в КНР становятся более изощрёнными, как в плане менеджмента, так и в финансовом плане и уходят вперед, то было бы интересно увидеть, как в будущем Гонконг сумеет удержать свое место в экономике, не имея собственной технологической базы. (Гонконг признаёт этот свой недостаток и пытается его исправить.)
     Сингапур знаменит своими нормами и правилами общественной жизни, а также и тем, что имеет или имел свою финансовую долю в каждой главной корпорации города. В некоторых отношениях это даже походит на некоторый социализм установленный "сверху". Авиалинии Сингапура обычно ранжируются как лучшие в мире и считаются наиболее прибыльными - принадлежат правительству. Правительство Сингапура - это главный держатель акций компании Charter Semiconductor, что лишний раз свидетельствует о попытке властей Сингапура войти в бизнес по изготовлению полупроводников. Сингапурское правительственное Управление Экономическим Развитием (Economic Development Board - / EDB/) агрессивно борется за право управления прямыми инвестициями и технологиями, которые поступают вместе с ними. Сингапур борется также за право убеждать иностранные компании в том, чтобы они размещали свои штабы в городе с тем, чтобы стать городом-штабом для всей Юго-Восточной Азии. Для реализации этой конечной цели правительство Сингапура построило лучшую в регионе инфраструктуру для бизнеса, а возможно и лучшую в мире инфраструктуру.
     Глядя на Европу, наш РСЗ национального масштаба, увидел бы, что Ирландия развивает совсем иную стратегию для овладения тех технологий, которые будут через два десятилетия и это в стране, которая числилась среди самых бедных стран в Западной Европе, у которой в настоящее время доход на душу населения в ВВП, впервые за всю историю превысил доход на душу населения в Англии. Этот рост дохода вовсе не произошёл потому, что рынки в Ирландии были свободнее, чем в Великобритании.
     Скорее, чем пытаться создать свою собственную технологическую базу, как это было сделано в Южной Корее и на Тайване, Ирландия точно и недвусмысленно занялась импортом новых технологий путём привлечения прямых инвестиций в сферу высоких технологий. Предполагалось, что эти иностранные инвесторы принесут с собой технологии и опыт работы с ними, технологии которых не было в Ирландии. У Ирландии были основы для такой стратегии - хорошая система образования, но она нуждалась в чём-то таком, что могло бы привлечь прямые иностранные инвестиции и у неё нашлось, что предложить иностранным инвесторам и доказать, почему именно в Ирландию следовало бы прийти иностранным компаниям, а не в другое место.
     Чтобы получить конкурентное преимущество, Ирландия решила предложить иностранным компаниям нулевые расценки налогов с доходов корпораций. Если фирма хотела что-то производить в Европейском Союзе, то почему ей не делать это в Ирландии, где вообще не существовали налоги на доходы корпорации, скорее, чем производить это где-либо в другом месте, где существовали большие налоги на доходы корпораций и, которые взимались с корпорации? Если фирма создаёт продукты для Европы, то почему бы не построить её в стране с наименьшими налогами? Постепенно Европейский Союз заставил Ирландию выровнять нормы налогов на доходы иностранных и местных корпораций. В 2003-ем году был принят единый налог для всех корпораций в Ирландии на уровне 12,5%, но этот налог, всё же, был значительно ниже, чем аналогичный налог в остальных странах Европейского Союза.
     Это правда, что Ирландия получила много денег от Европейского Союза, чтобы помочь ей сделать определённые инвестиции в свою инфраструктуру, но также и поступала Греция. Греция и Ирландия обычно рассматривались в ЕС как одни из самых беднейших стран в ЕС. Греческий премьер-министр как-то сказал, что он, не хотел бы становиться "ирландским убежищем для налогов". Он, действительно, не станет ирландским убежищем для налогов, если бы у него была альтернативная стратегия по приобретению технологий, которые необходимы, чтобы вывести Грецию из положения самой бедной страны в ЕС. Он не имел какой-либо стратегии, и Греция по-прежнему остаётся самой бедной страной в ЕС.
     Уроки экономического развития ясны на всех уровнях. Богатая страна или бедная, это не столь важно, главное заключается в том, что для того, чтобы быть успешной страна должна опережать по времени технологическую кривую развития. Это ясно видно, если взглянуть на крупнейшую и наиболее продвинутую экономику в мире. Америка ведёт за собой мировую экономику не потому, что её рынки или торговые политики более свободны, чем аналогичные рынки и политики в остальных странах мира. Они не более свободны. Америка стала лидером мировой экономики, возможно даже настоящим лидером, поскольку она продвигает вперед новые технологии. Это особенно верно, когда появляются такие разрушительные технологии, которые требуют больших перемен в обществе. Америка не имеет ни чётко сформулированной стратегии отбора победителей в той или иной индустрии ни каких-либо налоговых послаблений для фирм, работающих в сфере высоких технологий, но она действительно имеет механизмы, которые способствуют состязательности между лучшими технологиями и определению победителей. Многие из таких механизмов поддерживаются правительственными деньгами. Компьютер был впервые использован в 1968-ом году как система коммуникации оборонного назначения. Национальные Институты Здоровья возглавляют революцию в биотехнологии.
     Когда дело дойдёт до сравнительных оценок технических преимуществ отдельных стран и фирм, то центральным вопросом при рассмотрении успеха или неудачи всегда будет анализ принятых политик в сфере технологии. Те, кто окажутся немного позади волны, проиграют. Нахождение правильного курса среди экономического/технологического прибоя для доски для сёрфинга - вот настоящая работа для РСЗ корпоративного или национального уровня.