Глава 6. Взгляд с вершины глобальной башни экономики

     Развитие экономики стран третьего мира часто описывается как безнадёжное. Никто не знает, как выполнить это развитие. Впрочем, подобное описание игнорирует такие страны как Южная Корея и Китай, которые процветают. При этом каждый знает точно, что должно быть сделано в экономическом плане. Механизм развития прямолинеен и честен. Проблема состоит только в исполнении этого механизма. Однако исполнение требует определённой социальной организации, а это и есть именно то, что недостаёт большинству стран третьего мира.
     Исполнение начинается с важной ментальной установки. Экономическое развитие требует от людей ментальности стайера, готового бежать марафонскую дистанцию, а не ментальности спринтера. Процесс догоняния - это длительный процесс. Никто не осуществляет его быстро. Так, например, у США этот процесс занял несколько столетий, чтобы догнать Великобританию по доходу на душу населения. Япония, в свою очередь, потратила на догоняние США больше ста лет и всё ещё не могла догнать США по покупательной способности на душу населения в ВВП. Тайвань, например, сумел поднять за полвека скорость роста своей экономики с 7% до 8% и, тем не менее, его показатели дохода на душу населения в ВВП всё ещё составляют величину меньшую, чем 2/3 дохода на душу населения в США [1].
     На процесс догоняния требуется большой период времени, потому что мировой лидер в развитии экономики США не стоит на одном месте. Почти по определению, наиболее успешная в мире страна в своём развитии быстро продвигается вперед. В этом соревновании лидеры могут продвигаться быстрее, чем те, которые пытаются их догнать. Это происходило в 1990-е годы, когда Америка быстро вырвалась вперёд и расширила своё лидерство во всех областях деятельности относительно уровней достигнутых почти у каждой развитой страны.
     Образование - это, пожалуй, другая причина, почему процесс догоняния идёт так медленно. Страны третьего мира не могут быстро перейти от неграмотной рабочей силы к хорошо образованной рабочей силе. Бразилия, конечно, может с гордостью сказать, что теперь в стране 90% детей посещают школу, однако средний уровень образования у рабочих составляет всего лишь 4,5 года обучения в школе и этот уровень поднимается очень медленно. Если не предпринимать каких-либо срочных мер в области повышения уровня образования среди взрослого населения, то неграмотные рабочие останутся в экономике страны еще на 40-50 лет.
     Многие страны ищут пути для быстрого выхода из своих затруднительных положений. Они хотят иметь план на 20 лет, или самое большее на 30 лет, чтобы догнать развитые страны. Однако таких планов пока нет ни у кого, Бразилия тому хороший пример. Жители, расстроенные несбывшимися надеждами на то, что меньше, чем за десять лет их продвижение к финансовым рынкам произойдёт с меньшими финансовыми интервенциями правительства, но этого не произошло и жители Бразилии избрали нового президента в 2002-ом году, который обещал народу другую, более быструю модель развития, которая будет включать более активное вмешательство правительства и доставит меньше тягот народу. Попутно отметим, что Бразилия переходит так быстро от одной экономической стратегии к другой, что никакая из них не имеет достаточного времени, чтобы проявить себя - и тогда её народ всё ещё удивляется, почему же страна всё время так отстаёт.
     Среди экономических лидеров в развитом мире доходы на душу населения в ВВП повышаются примерно на 2% в год. Страна с ростом экономики 4% в год и ростом населения в 1% в год на самом деле имеет ежегодный прирост дохода населения на душу населения только в 3% и при этом лишь медленно догоняет страны развитого мира со скоростью в 1% в год. Весьма существенно иметь низкую скорость роста населения, чтобы догонять развитые страны. По сути это просто невозможно догонять при высоких скоростях прироста населения.
     Если взглянуть на благополучные страны, то можно убедиться, что во всех этих странах средний рост скорости роста населения не превышал 1% в год на протяжении одного века и более. Причины этого просты. До того, как годовой доход на душу населения в ВВП мог бы начать повышаться, появившиеся новые граждане в любом сообществе должны были быть обеспечены всем необходимым со стороны уже имеющегося населения при существующем доходе на душу населения в ВВП. Новорождённые граждане должны быть накормлены, обеспечены жильём и необходимым медицинским обслуживанием до тех пор, пока они сами не войдут на рынок труда и не начнут обеспечивать себя сами. Войдя в средний трудовой возраст 20 лет им необходимо каждому иметь $8000 в год на различные расходы для поддержания жизни в течение последующих 20 лет, если у них всех было среднее по американским меркам детство. Чтобы получить некую среднюю работу им надо дать некий средний уровень образования. Американское начальное о среднее школьное образование стоит $7200 в год, а высшее образование (колледж, университет и.т.п.) стоит $14700 в год. Несложные вычисления подскажут вам требуемую сумму инвестирования в 12-летнее образование для каждого новорожденного и для 34% всего населения для получения высшего образования. Чтобы создать некую среднюю работу требуется вложить $122700 в оборудование для этих рабочих мест. В настоящее время в США примерно 2/3 взрослого населения работает. Общественная структура такая, как дороги и аэропорты потребует ещё $21000 вложений на каждого человека. Суммируя вместе все общие вложения, получим величину, которая будет немного меньшей, чем $400000 на каждого человека для того, чтобы каждый новый американец вступил в средний возраст взрослого американца [2].
     Максимальный прирост любой человеческой популяции составляет примерно 4% в год. Никакая страна не имела когда-либо такой прирост населения в 4%, однако некоторые страны, например такие, как Мексика иногда приближались на некоторое время. к этой цифре. Предположим, что население Америки стало бы расти со скоростью 4% в год. Это означало бы ежегодный прирост 11,3 миллиона новых американцев, что, в свою очередь, потребовало бы инвестиций $4,4 триллиона в год. Однако весь ВВП Америки составляет только $ 11триллионов. Таким образом, чтобы эти новые американцы превратились бы в средних американцев, было бы необходимо истратить на это 40% из американского ВВП. В свою очередь, это потребовало бы большого снижения стандартов жизни у уже существующих американцев. Разумеется, американцы просто не приняли бы такой поворот событий. Это также означало бы, что необходимые инвестиции не были бы сделаны и, как следствие, среднее значение американского ВВП на душу населения начало бы падать.
     В бедных странах величины инвестиций в каждую категорию граждан могут отличаться, но когда дело доходит до расчётов местных значений ВВП, то в процентном отношении все приходят к той же самой цифре - где-то близко к 40%. В результате, если прирост населения выходит за пределы 1% в год, то та или иная страна существенно теряет возможность кого-то догнать. Это одна из главных причин, чтобы быть оптимистичным относительно перспектив экономического развития Китая и быть пессимистичным относительно перспектив экономического развития Индии. Одна из этих стран держит под контролем рост своего населения, а другая не держит.
     Странам необходим как человеческий капитал, так и способности этого капитала, чтобы страна участвовала в экономическом развитии.
     Работая вместе, отдельные личности достигают более высокой производительности труда, чем те личности, которые работают в одиночку. Человеческий капитал относится , прежде всего, к социальным (общественным) сетям, в которые объединяются отдельные личности, чтобы поднять их стандарт жизни. Это можно даже оценить, так например, двусторонние торговые отношения между этническими китайскими странами составляют около 60%, т.е. больше, чем это было бы, если бы эти страны не были бы этническими китайскими [3]. Доверие, культура, общественная солидарность и общий язык дают это 60%-ое различие. На более локальном уровне сельские ирригационные системы способствуют повышению урожайности полей, но в то же время они требуют от фермеров желания работать вместе, чтобы строить и поддерживать ирригационные каналы и справедливо делить имеющиеся водные ресурсы.
     Способности общества относятся к возможности организоваться, так чтобы воздвигнуть деревенские школы, отделить магистрали питьевой воды от канализационных, предпринимать превентивные меры, чтобы остановить распространение СПИДа и установить институциальные нормы (политические, социальные и законные правила пользования землей), необходимые для экономического развития [4]. Всё это не может быть сделано посторонними пришельцами независимо от их благих намерений. Никакая страна не сможет организовать школьную систему для другой страны. Эта задача должна быть решена каждой страной для себя самой. Следует отметить, что некоторые страны оказываются во много раз лучше, чем другие страны, когда дело доходит до решения этой задачи. Египет и Эквадор имеют один и тот же доход на душу населения, однако в Эквадоре неграмотные составляют только 9% населения, а в Египте 40% [5].
     Если третий мир сможет организовать свои школы, то первый мир готов заплатить за эти школы. Без внутренней способности третьего мира что-либо организовать всё это может закончиться тем, что деньги первого мира просто окажутся в руках коррупционеров и осядут на счетах швейцарских банков. Посторонние пришельцы из первого мира могут помочь финансовыми ресурсами, но для этого жители третьего мира должны проснуться и сделать сами эту основную организационную работу.
     Не так давно моя жена и я посетили ряд деревень племени Мунг, расположенных вдоль берега реки Меконг вместе с местным с/х экономистом в качестве гида. Все эти деревни имели примерно одинаковые по величине и качеству участки земли для выращивания кофе. Плотность размещения антенн ТВ на крышах домов казалась одинаковой во всех деревнях. Однако, будет лишь небольшим преувеличением сказать, что все эти деревни выглядели, как деревни в Швейцарии, оборудованные питьевой водой отдельно от канализации, ухоженными детьми и приятными на вид уютными домами, в то время как эти фермерские дома перед нашим взором были хаотично разбросаны друг от друга, где питьевая вода перемешивалась с канализацией, дети неухоженные, а некоторые дома были вообще похожими на кучи хлама. Дома местного руководства и жителей, которые добровольно согласились работать вместе, резко отличались от домов фермеров-единоличников. Некоторые деревни имели человеческий капитал и способности этого капитала, а другие деревни - не имели.
     Каждая отдельная страна должна обеспечивать свою внутреннюю безопасность и контролировать преступность. Капиталисты, занятые в бизнесе по созданию благосостояния в этой стране, нуждаются в защите от преступников. Если нет защиты, то капиталисты там просто не будут работать. Преступность разрушает капитализм весьма существенно, создавая непредсказуемый налог на экономический успех. Исследования показывают, что эффекты коррупции подобны некоторым тарифам, которые возрастают на 10% и это приводит к сокращению общего выпуска на 5%. [6]. Однако эта история более сложная. Капитализм, кажется, всё-таки терпит некоторые виды коррупции достаточно легко и категорически против других видов коррупции. В ходе недавнего ранжирования стран по уровню коррумпированности Китай может рассматриваться как одна из наиболее успешных развивающихся стран и по уровню коррупции занимает 59-ое место в мировом списке из 102-х стран. В этом списке над Китаем расположились страны с меньшим уровнем коррупции: Беларусь - на 36-ом месте, Иордания - на 41-ом месте, Гана на 50-ом месте. Наиболее честной среди бедных стран является Ботсвана, которая занимает 24-ое место. Если вести разговор в терминах честности, то Ботсвана находится в списке выше таких благополучных стран, как Франция или Италия [7]. Греция расположена на 44-ом месте как наиболее коррумпированная страна среди богатых и благополучных стран, так каково же направление причинности самой коррупции? Является ли честность причиной возникновения роста богатства или может быть богатство просто позволяет себе быть честным?
     Проблемы личной безопасности, например, такие как похищения людей или убийства иностранных служащих, задерживают экономическое развитие даже больше, чем взятки. Указанные факторы угрозы жизни отнимают много рабочего времени. Не так давно я встречался со своим другом-японцем, который управляет одной из фирм изготавливающих автомобильные запчасти в Северной и Южной Америке. Он рассказал мне, что только что потратил предыдущие два месяца, худшие два месяца в его жизни, ведя переговоры с колумбийскими похитителями людей, которые похитили двух его сотрудников. И что же вы думаете, собирается делать мой японский друг, когда он получит назад своих сотрудников? Ответ был прост: он сразу же отправит их из Колумбии. Люди, занятые в бизнесе, прекрасно знают, как лучше распорядиться своими жизнями и своим временем.
     Личная безопасность оценивается рядом показателей, причем все они значительно отличаются друг от друга для стран Африки, Латинской Америки и Азии, однако азиатские страны, значительно более безопасные, чем страны Африки и Латинской Америки. Вероятность нападений и грабежей в Южной Африке в пять раз выше, чем в Азии. Есть и некоторые особенности: в странах Латинской Америки больше похищают жителей городов, а в Африке предпочитают похищать иностранцев. Так, например, в Нигерии - 80%, похищенных - это иностранцы [8].
     Иностранцам приходится иметь дело с более жесткой коррупцией, чем местным жителям. Коррупционные системы по определению не прозрачны. Никто не публикует правил коррупции. Местные жители всё же кое-что знают об этих правилах (кому лучше дать взятку, сколько надо платить, когда тебе говорят "нет", кто может, на самом деле, выполнить то, что обещает и.т.п.), а иностранцы и этого не знают. Когда происходят периодические разгромы той или иной коррупционной системы, то иностранцы чаще подлежат аресту, чем местные жители.
     Если взглянуть на страны, где процветает коррупция среди правительственных чиновников и в полиции, то можно заметить, что у всех них обычно низкая зарплата даже по стандартам их собственных стран. Поскольку им мало платят, они вынуждены искать пути для восполнения их семейных бюджетов. Требование взятки - это самый лёгкий путь повышения своего дохода; поскольку им платят очень мало, то они и мало теряют, если будут пойманы и уволены. Камбоджийский офицер полиции берет вас в храм, который вы хотели бы увидеть, хотя этот храм и закрыт для широкой публики, но если офицер получит от вас достаточную сумму для вашей "защиты", то вы увидите что хотели. В то же время в Сингапуре правительственные чиновники получают высокие зарплаты, им есть что терять и они не нуждаются во взятках, чтобы прокормить свои семьи.
     Всё это так, но также правда и то, что коррупция имеет богатое историческое прошлое. Раз, возникнув как некое подкожное заболевание коррупцию очень трудно искоренить. Немногие решатся выбрасывать свой мусор и хлам на улицах, когда улицы чистые, в то время как почти каждый выбрасывает свой мусор и хлам на улицах, если они уже грязные. Также обстоит дело и с коррупцией. Немногие хотят быть первыми, чтобы на себе проверить допустит ли система коррупцию, но многие захотят принять участие в коррупции, когда им станет ясно, что сама система уже коррумпирована.
     Некоторые глобальные виды промышленности научились жить в условиях, когда вокруг них происходят убийства терроризм. Так, например, нефтяная промышленность продолжала работать в период всей гражданской войны в Нигерии. Сейчас эта промышленность продолжает работать в условиях хаотичных событий в центральной Азии. Другие добывающие индустрии продолжают работать и инвестировать, находясь в центре текущих событий гражданской войны и хаоса в Африке. Если инвесторы в добывающих отраслях промышленности не получают должной официальной защиты от государства, то они знают как нанимать частные армии для своей защиты. Они даже готовы уничтожить определённое количество местного населения, чтобы доказать, что их следует оставить в покое.
     Совершенно нормально, что все эти приготовления и последующие военные акции проходят очень тихо и спокойно, однако, иногда они попадают случайно в поле зрения общественности. Так, например, в соответствии с недавней публикацией в прессе доклада было показано, что одна очень прибыльная добывающая компания увеличила зарплаты своей регулярной армии размещенной в Индонезии в зоне работ компании с тем, чтобы повысить уровень своей защиты. Причиной этой прибавки к зарплате явилось то , что первоначально при найме солдат у них были большие надежды на высокие зарплаты и солдаты были очень разочарованы, когда их реальная зарплата и прибавки к ней оказались малыми [9]. В качестве возмездия за снижения обещанных зарплат были убиты два американских школьных учителя и восемь мирных жителей ранено во время армейских атак предназначенных убедить компанию восстановить их прежние обещания по зарплате. Однако большинство глобальных инвесторов так и не стали получать большие прибыли и не набрались смелости, чтобы предпринимать подобные действия.
     Все эти факторы усиливаются в случае систематического терроризма в стране. Поэтому инвесторы стараются избегать или уходят из тех мест, где есть физическая угроза жизни для их наёмных служащих. Убийство миссионеров в Йемене означает, что никакая глобальная фирма кроме тех, которые заняты добычей природных ресурсов, не собирается инвестировать в Йемене. Убийство журналиста и подрыв христианских церквей в Пакистане исключает какое-либо инвестирование в Пакистане. Если мусульманские страны видятся со стороны как опасные, то и весь мусульманский мир, за исключением той его части, где добывается нефть, не будет включен в процесс глобализации. В мире есть много других мест, где не существует терроризма. Всё-таки есть некие определённые пределы существования коррупции и личной безопасности, за которые нельзя переходить, но пока эти пределы где-то в тумане. Однако, если коррупция и угроза личной безопасности достигнут достаточно больших величин, то капитализм не смирится с ними и будет противодействовать. Капитализму нужны такие правительства, которые смогут искоренить коррупцию. Сами фирмы этого сделать не смогут, поскольку их стимулы находятся на стороне тех, кто оплачивает взятки. В краткосрочном плане дать взятку стоит дешевле и требует меньших затрат времени, чем объединяться с кем-либо, чтобы заставить правительства искоренить коррупцию. Однако в ряде случаев большинство фирм просто не может существовать в условиях коррупции. В результате у них остаётся единственный выбор - переместиться в другие менее коррумпированные места. Именно так они и поступают и покидают коррумпированные страны, оставляя их за пределами глобальной экономики.
     Коррупция должна быть под постоянным контролем местных властей. Законы первого мира запрещают компаниям первого мира давать взятки в странах третьего мира или платить за выкуп похищенных сотрудников, но они не работают на практике. Подобные законы существуют и в странах третьего мира. В тех странах, где подобные законы не могут быть усилены, фирмы считают, что им проще покинуть коррумпированные страны, чем реформировать их местные законы. Между прочим, фирмы занимающиеся бизнесом просто не считают своей задачей делать коррумпированные страны более честными. Во первых это дорого, а во вторых отнимает много времени.
     Социальный (общественный) капитал и социальная (общественная) организация не являются синонимами у великих политических лидеров. Америка тому наилучший пример. Большинство американцев не помнит имён своих президентов, начиная от Линкольна до Теодора Рузвельта во второй половине 19-го века. Президентов не могут помнить, потому что они не совершили ничего такого, чтобы стоило за это их помнить. Однако за весь этот период времени их правления США сумели догнать Великобританию в экономическом плане. Имена тех американцев, которых действительно хорошо помнят с конца 19-го века это имена великих промышленников - Эдисон, Рокфеллер, Истман, Карнеги, Вандербильт и Морган, которые действительно обеспечили экономический прорыв вперед Америки. Они оказались более важными для страны людьми, чем президенты - не только за их успешные дела в бизнесе, но и за их первопроходческую деятельность, когда дело дошло до использования их огромных капиталов, которые им удалось нажить. Сама идея благотворительных фондов исходила от этих людей. Карнеги основал библиотеки в каждом городе страны. Рокфеллер и Истман построили университеты. Они были лидерами как тогда, когда дело доходило до делания денег, так и тогда, когда дело дошло до траты этих денег и улучшения всех мест, где мы живём и работаем.
     Президентов Трумена и Рузвельта будут помнить в исторических книгах за их успешную деятельность в период Великой Депрессии и в годы Второй Мировой Войны, но через столетие, 20-й век будет, вероятно, рассматриваться также как и 19-й век. Немногих президентов будут помнить. Имена тех, кто по праву войдут в книги по истории всё-таки будут: Форд, Слоун (General Motors), Уотсон (IBM), Хьюлетт и Паккард, Билл Гейтс, а вовсе не президенты. Лидеры весьма существенны для страны, но совсем нет необходимости в том, чтобы они были политическими лидерами.
     В случае, если все социальные основы сформированы, то весь экономический рост страны зависит только от совершенствования технологий. Успешные страны проходят три основных этапа в овладении технологиями. На первом этапе они мобилизуют свои человеческие и материальные ресурсы, чтобы полнее использовать уже существующие технологии. На втором этапе они копируют уже существующие технологии, в более продвинутых странах пытаясь их догнать. И, наконец, на третьем этапе они создают новые отрасли промышленности, базирующиеся на знания, полученные на основе собственных НИР.
     Поскольку Япония является единственной страной, не имеющей своей нефти, которая за последний век вышла из бедных стран в богатые, то стоит проанализировать её экономическое развитие [10]. После эпохи реставрации Мейджи, Япония начала с мобилизации своих ресурсов капитала с тем, чтобы создать общество с высоким уровнем сбережений. Японии выпал счастливый случай иметь образованное население как у тогдашнего лидера мировой экономики Великобритании, чтобы начать своё экономическое развитие. Японии не нужно было создавать свою школьную систему [11]. Она уже имелась в Японии. Рост населения в Японии был медленным.
     Все ныне успешные экономики в Восточной Азии за последние полвека последовали примеру Японии. Начав с имеющимся огромным резервом рабочей силы, они организовали производство с очень большими скоростями роста сбережений, так что они могли себе позволить крупные инвестиции в новое оборудование. Китай, со своими внутренними сбережениями в 30%, является единственным примером страны, которая последовала по пути Японии [12].
     Обернувшись назад, можно увидеть сходную модель поведения и у США в последнюю половину 19-го века. Имея недостаток в рабочей силе, Америка мобилизовала свои усилия скорее на создание рабочей силы, чем на увеличение капитала. Иностранные рабочие из Европы и Китая активно принимались на работу. Миллионы фермеров двинулись со своих ферм, где они были заняты, относительно мало часов в году, на фабрики и заводы, где они были заняты почти 3000 часов в году [13].
     Образование - это, пожалуй, вторая часть мобилизации ресурсов. Те, кто изучает теперь как США, догнали в начале 20-го века уровень развития Великобритании в ВВП на душу населения, знают, что это было достигнуто главным образом за счёт более образованной рабочей силы [14]. Некоторые люди говорят о чётком водоразделе между богатыми и бедными, однако, истинный водораздел - это разделение людей по уровню их образованности. Любая страна, которая позволяет себе иметь армию, а так поступают все страны, может позволить себе обеспечить как материальную часть вооружений, так и определённую интеллектуальную часть личного состава армии. Это только вопрос приоритетов. Разделение людей по уровню их образованности - более серьёзный вопрос. Технология не может быть освоена без должной образованности рабочей силы и , как результат, все сообщества, которые желают развиваться должны организовать обучение своей рабочей силы.
     Любая страна, желающая повысить качество образования своего населения, должна давать образование женщинам, чтобы полностью использовать их способности. Американцы не имели бы своего известного американского стандарта жизни, если бы в стране работали только одни мужчины за пределами своего дома. Существенно отметить, что важны именно навыки у работающих, а не численность работающих. Американцы не имели бы своего американского стандарта жизни, если бы женщины не были бы достаточно образованы.
     Одно из ответвлений мусульманской религии в северном Пакистане, мусульмане Асвали (Aswali), руководимое Ага Ханом (Aga Khan), верит в необходимость образования для девочек. Так, например, они поместили на зданиях школ такие лозунги: "Дать образование мужчине - получишь образованного мужчину; дать образование женщине - получишь образованную семью". Мужчины с неграмотными матерями не могут стать хорошо образованными мужчинами. То же самое может быть сказано и относительно более полного использования способностей представителей национальных меньшинств. Индийская система разделения людей на касты замедляет развитие общества в целом. Дело совсем не в том, что все индусы теоретически имеют равные права по закону, а в реальной жизненной практике. Независимо от каких-либо законов, до тех пор, пока в Индии существует система каст (каждый шестой индус на практике рассматривается как неприкасаемый), Индия не станет богатой страной.
     Третья часть мобилизационных ресурсов - это строительство инфраструктуры, которая позволит более плодотворно взаимодействовать между собой с уже существующими ресурсами в стране. Американские инвестиции в трансконтинентальные железные дороги были центральным ключевым звеном в американской экономике в 19-ом веке. Электрификация страны играла большую роль в начале 20-го века. Строительство автотрасс и аэропортов для связи штатов между собой во второй половине 20-го века было таким же важным по значимости делом, как и строительство железных дорог в 19-ом веке. Системы коммуникации в 21-ом веке по своей значимости были такими же, как проложенные в 19-ом веке железные дороги. Труд, капитал и природные ресурсы стали более продуктивными, когда они оказались связанными вместе.
     Следующим шагом после мобилизации ресурсов явилась мотивация. Коммунистические страны преуспели в хорошей мотивации больших масс рабочих. По закону все женщины в СССР работали. Из нас, кто сегодня в преклонном возрасте, могут всё ещё помнить картину, где миллионы китайцев мобилизованных на строительство плотин, бросали за один раз только горсть земли, но сделано было ими не так уж много, поскольку каждый работающий не имел денежной мотивации, чтобы работать в полную силу. Именно поэтому СССР взорвался и лопнул изнутри, а Китай решил двигаться в направлении свободных рынков. Страны должны сами построить свою систему стимулов, для работающих, которые бы работали.
     С этой точки зрения капитализм просто становится необходимостью. Социализм просто не обеспечивает необходимую структуру индивидуальных стимулов. Следует также взглянуть и на израильский "киббутцим" (kibbutzim). У них был капитал, были навыки работы и изобилие инфраструктуры, но они не смогли поддерживать мотивацию у работающих при переходе от одного поколения к другому. В результате киббутцимы потерпели неудачу в экономическом плане, стали постепенно увядать и выходить из израильской экономики. В краткосрочном плане, индивиды будут жертвовать своими интересами, чтобы помогать своим соседям, но никто из них не смог так организовать работу, чтобы все так поступали в долгосрочном плане. Как известно, в долгосрочном плане люди работают, инвестируют и приносят жертвы, чтобы потом помочь самим себе.
     После мобилизации капитала, образования рабочей силы и связывания их вместе с помощью необходимой инфраструктуры, в любой системе с сильными индивидуальными стимулами, страны могут перемещаться на второй этап развития, где они начинают осваивать новые технологии. Каждый начинает с копирования технологий у тех, кто ими уже обладает. Великобритания, как изначальный индустриальный лидер, представляет собой единственное исключение. Американцы были знамениты за своё умение копировать технологии в 19-ом веке, также как и японцы знамениты за своё умение копировать технологии как до, так и после Второй Мировой Войны.
     Тот, кто копирует кого-либо, зависит от своей собственной модели технологического развития. До тех пор пока японцы не стали проводить в жизнь свою альтернативную модель, получившую название "цикл продукта", окружающий мир смотрел на Японию как на страну, которая идёт стандартным путём, по которому шли технологии во всех странах мира [18]. С течением времени индустрии высоких технологий становятся индустриями низких технологий до тех пор, пока какая-то одна из специальных технологий не будет передана от одной из наиболее продвинутых стран в другие менее продвинутые страны.
     Текстильное производство Великобритании являлось прототипом для копирования. Текстильная промышленность в Великобритании с начала 19-го века явилась, как промышленность высоких технологий и эти технологии распространяясь по миру стали экономической точкой старта для ближайших последователей - Германии и США позднее в этом веке. В конечном счёте, почти два века спустя, текстильная промышленность стала тем местом, с которого каждая бедная страна начинала своё промышленное и технологическое развитие.
     Страны копируют модель производственного цикла продукта тех стран, которые продвинулись в своём экономическом развитии дальше только на один этап. Новые освоенные технологии затем используются в своей экономической модели развития по замещению импорта. Прежде импортируемые продукты, изготовление которых требовало использования новых технологий, которых страна не имела, теперь эти продукты стали заменяться собственными продуктами, изготовленными местной промышленностью.
     Японцы продемонстрировали возможность создания и развития собственной модели экономического развития типа "перепрыгивания препятствия как в чехарде" ("leapfrogging"). Вместо того, чтобы следовать исторически сложившимся образцам поведения, глядя на страны, которые были лишь немного более развиты, чем Япония, японцы стали осматриваться вокруг в поисках экономических лидеров и изучать пути их развития. Япония затем составила свою дорожную карту, где её путь технологического развития пересекался с путём технологического развития лидера без следования этим путём. В этой новой модели экономического развития последователи становятся конкурентами лидера в области технологии [16].
     Чтобы преуспеть в этой новой стратегии, остальным странам необходима новая политика в области развития технологии, а именно, политика позволяющая ускорить процесс копирования. В 19-ом веке официальные японские делегации были посланы во все развитые страны мира, чтобы изучить все основные принципы и идеи, которые были наработаны лидерами и которые позволили им разработать их прогрессивные модели развития социальной организации и технологии. Все эти модели затем возвращались в Японию для освоения и адаптации к японским условиям [17].
     После Второй Мировой Войны большой комплект подобных политик был реализован в Японии для ускорения процесса копирования [18]. Более того, в Вашингтоне был даже основан производственный центр по переводу научных и технических статей на японский язык, который рассылал эти переводы японским компаниям, которым эти статьи могли бы принести пользу. Студентам, которые уже работали в частных компаниях, посылались в ведущие американские университеты, чтобы овладеть американскими технологиями, относящимися к их прежнему месту работы и полезные для их нанимателей. После выхода антитрестовского декрета в 1957-ом году, который потребовал от Лабораторий Белла Американской телефонно-телеграфной компании (Bell Labs of AT&T) бесплатно передавать их технологии, был организован специальный японский офис в Нью Джерси (New Jersey) для отслеживания полезных данных по новым технологиям этой компании и пересылке их в Японию. Вооруженные кино-фотокамерами японцы во время их визитов на предприятия Америки стали настолько широко распространенными, что они стали предметом шуток у комиков в вечерних новостях передач ТВ. В тех случаях, когда японское правительство покупало новые технологии, оно вело себя как настоящий монопольный покупатель и использовало свою власть, чтобы покупать дешево и затем широко распространять эти купленные технологии среди предприятий японской экономики.
     Япония понимала, что в историческом плане трудно проследить какие-либо жесткие связи между лидерством в науке и лидерством в экономике. Доход на душу населения в ВВП США превосходил аналогичный доход в Германии в первой половине 20-го века, хотя в то время лидером в науке и была Германия. В то же время технологический разрыв между Германией и США был огромен. Так, например, на последнюю всемирную конференцию физиков перед Второй Мировой Войной в 1936-ом году (The Solway Conference) от США был приглашен только один представитель [19]. В научном плане Америка тогда была далеко позади. Если взглянуть на Европу сегодня, то место страны по расходам на НИР не связано с местом страны по доходам на душу населения [20]. По покупательной способности Люксембург занимает самое высокое место на душу населения в ВВП, но он ни в каком смысле не является научным лидером.
     Главным предметом обсуждения всё-таки является овладение знаниями в области техники. Основы науки могут быть изучены с помощью учебников и книг. Однако инженерными знаниями трудно овладеть, потому что многое познаётся на неформальном уровне - на получении опыта в ходе практической деятельности, а не в ходе занятий на инженерном факультете. Человек не может проектировать и изготавливать конкурентные образцы полупроводниковых чипов, базируясь только на том, что он узнал, получив ту или иную учёную степень по электротехнике.
     Японская стратегия экономического развития не остановилась только на копировании инженерных "ноу-хау". Она проводила крупные инвестиции в совершенствование инженерно-технических знаний. Она тратила примерно такую же часть своего ВВП на НИР как и США, хотя и была значительно беднее, чем США. Однако структура затрат на НИР совсем иная. Так, например, 2/3 затрат на НИР в Японии идут на совершенствование уже существующих продуктов и процессов их получения, в то время как в США 2/3 затрат на НИР идут на создание и развитие новых продуктов. Суть японской стратегии копирования технологий во всём остальном мире состояла в том, чтобы научиться самой создавать эти продукты и технологии, но таким образом, чтобы эти продукты и технологии были бы лучше по качеству на 10% или при прочих равных условиях, дешевле на 10%, а затем использовать эти преимущества, чтобы выбить из конкуренции тех, кто первый разработал эти продукты и технологии. Роботы и копировальные автоматы для размножения документов - это хорошие примеры деятельности Японии. Японцы ничего не изобрели, но за несколько лет они стали лидерами в этих двух видах [21].
     Недавно освоенные и усовершенствованные технологии затем были использованы, чтобы поддержать ориентированную на экспорт экономическую модель развития. Японские компании, которые успешно экспортировали продукты, сделанные по их новым технологиям, были вознаграждены местными защищенными рынками, где могли быть получены высокие прибыли компенсирующие затраты, необходимые для проникновения на иностранные рынки.
     В результате экономических трудностей, вызванных Второй Мировой Войной, японский доход на душу населения упал на величину меньшую, чем 10%, т.е. меньшую, чем это было в США в 1950-ые годы. К 1989-му году Япония имела доход на душу населения выше, чем это было в США (в денежном выражении это $36966 против $25980) и ниже, чем в США по покупательной способности (в денежном выражении это $18880 против $ 23223) [22]. Стоит отметить, что в начале 1990-х гг., как внутри страны, так и за её пределами, Япония и США рассматривались как равные партнёры в технологическом плане.
     Южная Корея является наилучшим примером развивающейся страны, которая открыто и недвусмысленно следовала японской модели, пытаясь её догнать. Эта модель требует высокой степени социальной организации общества, если хотят, чтобы она успешно работала. Чтобы успешно экспортировать скопированные продукты необходимо выполнить два условия: иметь образованную рабочую силу и высокий уровень затрат на технологии обеспечивающие процесс изготовления продукта. Скопированные продукты должны быть более дешевыми или иметь лучшие технические характеристики, чем у оригинала. Не удивительно, что Южная Корея является единственной страной среди стран развивающегося мира, поскольку её доля затрат на НИР в ВВП соизмерима с аналогичными долями затрат крупнейших стран и превосходит соответствующие доли затрат стран, которые значительно богаче, чем Южная Корея [23]. В конечном счёте необходимо, чтобы были установлены мировые фабричные марки (brand names). Однако выполнить это трудно и дорого. Тем не менее, Южная Корея делает все необходимые инвестиции
     Японии повезло в том, что в течение нескольких десятилетий после окончания Второй Мировой Войны процесс копирования у неё проходил особенно легко. Правительство США активно поддерживало это копирование, пытаясь создать для себя процветающих и благополучных военных союзников. Америка даже оплачивала обучение иностранных студентов в своих ведущих технических университетах. С точки зрения американской перспективы холодной войны Япония нуждалась в американской помощи, поскольку она могла бы стать непотопляемым авианосцем вблизи тихоокеанского побережья Советского Союза. После окончания Корейской войны, Южная Корея также рассматривалась в США как страна, которая будет нуждаться в американской помощи. Американские бизнес фирмы не слишком строго охраняли свои технологии, поскольку технологии не рассматривались ими как главный фактор в достижении экономического успеха. Считалось, что экономический успех вытекал из контроля над природными ресурсами или из экономики масштабов производства. В производстве стали доминировали те страны, которые располагали хорошо расположенными залежами железной руды и угля. Страны, придерживающиеся экономики масштабов производства доминировали в производстве автомобилей. Контроль за распространением технологий не являлся главным фактором в конкурентном преимуществе той, или иной страны, или компании. Американское высокомерие также внесло свой вклад в облегчение процесса копирования. Американское технологическое лидерство после Второй Мировой Войны было настолько большим, что американские компании успевали переходить к следующему поколению технологий ещё до того, как в остальном мире сумеют освоить существующие американские технологии прошлых поколений. В результате они не беспокоились о том, что кто-то пытается копировать их текущие технологии.
     Возможно, будет некоторым преувеличением сказать, что японский путь прямого копирования, чтобы догнать Америку, теперь закрыт, это не так, но он определённо стал во много раз более трудным, чем он обычно был раньше. Успехи Японии и Европы в 1970-х и 1980-х гг. стёрли былое американское высокомерие. Теперь американские технологии значительно строже охраняются, поскольку, сам контроль за распространением технологий, стал рассматриваться как один из центральных факторов успеха в будущем.
     Если взглянуть на более недавние истории успеха в таких странах как: Сингапур, Тайвань, Ирландия, Китай и Таиланд, то путь копирования с целью догнать более развитого партнёра перестал быть прямым и содержит ряд косвенных ответвлений. Теперь страны ведут поиск, чтобы привлечь глобальные компании, которые пожелают разместить свои производственные мощности в этих странах, чтобы сократить расходы компании на изготовление той или иной продукции. Одним из элементов заинтересованности этих стран является то, что в этих зарубежных средствах производства глобальные компании будут применять их самые последние, или близкие к ним, технологии. Местные рабочие осваивают необходимые производственные навыки, а местные менеджеры, спустя сравнительно непродолжительное время, осваивают свои обязанности настолько, что могут заменить иностранных менеджеров вернувшихся на родину. Копирование-это конечный результат, но индивид "обученный" последним технологиям это несколько больше, чем индивид "копирующий" последние технологии.
     Реальность такова, что экономическое развитие страны сегодня зависит от способности страны привлечь иностранные прямые инвестиции (ИПИ - Foreign Direct Investment/ FDI/). Подобные инвестиции не связаны с импортом, они просто приносят деньги в страну. Любая страна может легко занять деньги в долг. Глобальные компании обладают рынками, технологиями и могут пополнить недостающий в развивающихся странах персонал менеджеров и опытных инженеров, если эти страны собираются принять участие в глобальной экономике. Без ИПИ (FDI) трудно проникнуть на рынки, новые технологии трудно приобретать, а отсутствующие инженерные знания или навыки менеджмента найти невозможно. Развивающиеся страны не могут самостоятельно производить продукцию таких уровней качества, которые требуются в отраслях промышленности работающих с высоким НДС (Value-Added Tax /VAT/) и не могут продавать то, что они производят в своих отраслях с низким НДС (текстильные или обувные предприятия).
     Существует тесная связь между готовностью страны привлекать иностранные прямые инвестиции, и её успешным состоянием экономики [24]. Не случайно, что Китай является самым крупным в третьем мире получателем подобных инвестиций и наибольшей в мире страной с успешно развивающейся экономикой. Не случайно также и то, что США значительно превосходят все страны в мире по размерам получаемых иностранных прямых инвестиций и являются первой страной в мире по развитию наиболее успешной экономики. Без этих иностранных прямых инвестиций США были бы намного менее успешными, чем они есть сегодня. За 12 лет, с 1990-го по 2002-ой гг., США получили $1,27 триллиона прямых иностранных инвестиций - больше, чем Япония, Германия, Франция и Великобритания взятые вместе [25]. Автомобильные заводы Германии и Японии были главными инвесторами, которые поддерживали положение США в автомобильной промышленности. Такие автопроизводители, как Хонда, почти превратились в американские компании. На каждом уровне экономического развития возникают новые вещи, которые должны быть освоены и самый лёгкий путь освоения возможен лишь тогда, когда рядом есть опытный учитель.
     Если взглянуть на прямые иностранные инвестиции как на некоторую часть общей структуры капитала страны, то можно совершенно ясно оценить важность для страны этих инвестиций. Так, например, в Ирландии, наиболее успешной страны Европы в 1990-х гг., прямые иностранные инвестиции составляли 88% от всей общей структуры капитала страны. Несмотря на свои огромные размеры, прямые иностранные инвестиции в Китае составляли лишь 11% от суммы общих инвестиций в стране, аналогичное распределение инвестиций было и в Мексике. По контрасту со сказанным выше, в Индии прямые иностранные инвестиции составляют только 2% от общей структуры капитала страны.[26]. Очень мало мировых прямых инвестиций идёт к беднейшим странам мира потому что эти страны не имеют характеристик, которые необходимы для фирм занятых в бизнесе [27]. Африка почти не получает каких-либо инвестиций. Когда требуемые для фирм занимающихся бизнесом условия исчезают в стране, как, например, в Индонезии, то мировые корпорации перемещаются в другие, более лучшие для них, места. В Индонезии в первой половине 1990-х гг. был приток капитала в страну в виде крупных прямых инвестиций до $ 2-х миллионов в год, который затем в 2000-ом и 2001-м гг. превратился в отток капитала в размере почти $4-х миллионов в год [28].
     Привлечение прямых иностранных инвестиций обладает таким преимуществом, которое требует значительно меньшей социальной организации в стране, чем при ориентации общества на прямое копирование. Местные компании, получив определенные навыки в создании того или иного продукта, не должны конкурировать с фирмами главных мировых производителей. Страны не должны искать путей овладения технологиями принадлежащих иностранным собственникам, которые не хотят делиться с кем-нибудь этими технологиями. Вместо этого странам следует самим подыскивать такие места и виды деятельности, где глобальные корпорации могли бы разместить свои производственные базы.
     При принятии решений об инвестициях, глобальные корпорации ищут места, где будут "низкие затраты" на производство, однако эти низкие затраты не являются синонимом "самых низких в мире зарплат". Корпорации хотят иметь рабочих, инженеров и управляющих с относительно низкой зарплатой, но достаточно хорошо образованных. Попутно отметим, что Сингапур тратит больше всех в мире на образование. Ирландия предлагает хорошую систему образования и большой выпуск инженеров за относительно небольшую цену. Налоги и доступ на рынок также играют определённую роль. Ирландия предлагает очень низкий налог корпорации и доступ на общеевропейский рынок. Мексика предлагает доступ на рынок США. Компании, делающие инвестиции, желают иметь инфраструктуру, например, подвластную им систему электроснабжения и надёжную транспортную систему. Сингапур вообще требует иметь лучшую в мире инфраструктуру. Все компании также хотят иметь социальный порядок, в стране включающий в себя защиту от криминальных структур и контроль над коррупцией. Тайвань всё это предоставляет компаниям, которые пожелают работать на его территории.
     Чтобы основать филиал компании в новой стране, требуется определённое время. Среди развивающихся стран между ними существуют различия по этому фактору в отношении 20:1, т.е. страны, которым требуется наибольшее время для организации филиала и страны, которым требуется наименьшее время для развертывания таких действий, как приобретение земельного участка и других обязательных мероприятий [29].Поскольку в бизнесе действует принцип "Время - деньги". Иными словами, если на выполнение всех условий данной страны потребуется много времени, то стоимость затрат в денежном выражении растёт и теряются возможности производства, чтобы организовать филиал в новой стране [30]. Не менее важным оказывается вопрос о том, насколько легко смогут наладить отношения прибывший из-за границы персонал филиала с местными бюрократами. Этот и другие вопросы объясняют многие различия при выборе страны для прямого инвестирования.
     Если в данной стране есть все необходимые условия, то глобальные корпорации будут перемещать в эту страну своё оборудование и специфические технологии, а также вспомогательные рыночные подразделения (местные филиалы, предприятия-смежники, руководители субконтрактов), чтобы участвовать в глобальной экономике. Исполнителями этих субконтрактов обычно являются местные рабочие и менеджеры, которые прежде работали в иностранных филиалах той или иной компании, и получили дополнительную подготовку в глобальных корпорациях по организации своих собственных компаний, которые будут работать на контрактной основе со своими первоначальными производителями оборудования (ППО - Original Equipment Manufacturer /OEM/). Имея подготовленный персонал из местного населения, представители ППО переводят в местные компании необходимые технологии для изготовления деталей и компонентов, которые они будут покупать у этих местных компаний. С течением времени детали и узлы, изготовленные местными компаниями, становятся всё большей и частью общего продукта, который идёт на продажу иностранному клиенту. Постепенно местные компании образуют цепочку поставщиков для основной компании. Более того, в случае Тайваня, например, местные компании настолько развиваются, что начинают производить самостоятельно весь продукт (ноутбуки, сканеры и.т.п.) и от продуктов остаются только бренды исходных производителей (ППО).
     В конце концов, местным фирмам третьего мира необходимо получить прямой доступ на зарубежные рынки и собственные бренды. Однако во многих случаях получить доступ на рынок труднее, чем получить новую технологию. В принципе одна из новых технологий "электронная розница" (electronic retailing) могла бы облегчить доступ на рынок местным компаниям третьего мира. В этой технологии потенциальные экспортёры не нуждаются в возведении мощных оборонительных сооружений вокруг своих магазинчиков розничной торговли. До того, как японцы приостановили процесс спада деловой активности, у них это выглядело примерно так, как будто Л.Л.Бин (L.L.Bean) создал каталог, по которому работала в Японии модель розничной торговли продуктами электроники, но, однако, до сих пор ещё никто не преуспел в розничной торговле, как в способе проникновения на иностранные рынки. Суть проблемы не в местном распределении товаров, а в их бренде. Магазины типа Уол-Март (Wal-Mart) с легкостью продают иностранные продукты поскольку они продают их под собственными брендами (brand name) и на основе предварительной договорённости с поставщиками, где Уол-Март получает неплохую прибыль.
     В развивающемся мире от глобализации выигрывают больше всего рабочие, которые имеют опыт и производственные навыки. По мере поступления иностранных инвестиций в стране поднимается средний уровень зарплаты у работающих, но у опытных рабочих он поднимается в большей степени, чем у не опытных. Как в Китае, так и в Индии доходы относительно опытных и имеющих производственные навыки горожан растут быстрее, чем вяло растущие и застойные доходы у жителей глубинных сельских районов страны [31].В результате это приводит к большому неравенству граждан в заработной плате.
     Поскольку фирмы ищут наиболее дешевые места для изготовления своих продуктов, то им приходится перемещать свои технологии по всему миру. Однако технологии могут перемещаться только в такие развивающиеся страны, которые обладают необходимым человеческим ресурсом, чтобы воспринять эти технологии. Именно поэтому Китай получает много прямых инвестиций, а Африка почти совсем ничего не получает. В этом состоит жесткая и грубая реальность нашего мира. Те страны, которые больше всего нуждаются в технологиях, меньше всего их получают.
     С течением времени эта проблема только ухудшается. Из 6-ти миллиардов людей на планете, 1 миллиард не грамотных, которые могут только назвать себя (могут прочесть и написать своё имя), 2 миллиарда людей неграмотных, которые несколько более развиты (могут прочесть что-то и написать предложение о своей повседневной жизни) и вероятно, более чем половина всего населения мира может быть отнесена к функционально не грамотным (могут общаться и работать на уровне понятий школьника четвёртого класса) [32]. Половина африканцев живущих южнее Сахары и 60% и жителей субконтинента Индии неграмотны по второму определению. Однако через 50 лет востребованность неграмотных рабочих будет малой, как в первом, так и в третьем мире. Роботы, которые косят наши лужайки, существуют уже сегодня, а роботы для уборки наших домов появятся очень скоро. До тех пор, пока существует в мире большинство неграмотных и не имеющих навыков в работе людей, глобальное неравенство будет только возрастать.
     В принципе переход от промышленных экономик к экономикам, построенным на знании сделал бы процесс догоняния легче. В мире существуют такие места, где использование новых технологий позволило бы резко ускорить этот процесс. Совершенно нормально, что создание образованной рабочей силы является медленным процессом, поскольку нет в достаточном количестве преподавателей для 12-летнего обучения всех молодых людей, а также и то, что большинство существующих рабочих слишком старо для традиционного обучения. Если бы была развита работоспособная система дистанционного электронного обучения, то это позволило бы сократить количество преподавателей ведущих занятия в классных помещениях 12-летнего обучения, охватить обучением взрослую рабочую силу и повысить качество и скорость обучения обучающихся до таких величин, которые вряд ли, когда были возможны в прошлом.
     Промышленные экономики в огромной степени зависели от наличия в стране больших запасов природных ресурсов и соответствующей плотности населения. Не удивительно, что Азия отставала в экономическом развитии от других стран, когда это было единственной реальностью. Экономики в странах с бедными природными ресурсами не могут стать богатыми на основе своих природных ресурсов, а экономики в странах с бедными человеческими ресурсами (образование и навыки) могут стать богатыми на основе своих человеческих ресурсов. Таких стран много, например, Тайвань, Корея и Сингапур, которые поступили именно так. Оказалось возможным для них совершить скачок в технологиях и попасть в развитый мир. Китай, лишь с одной четвертью всего населения развивающегося мира, похоже, находится где-то в середине этого скачка
     Если взглянуть на статистические данные по доходам на душу населения, то можно обнаружить интересные образцы подобных скачков. Некоторые страны преуспели, другие провалились и очень немногие страны остались в каком-то промежуточном состоянии.
     В богатейших странах мира, доход на душу населения в ВВП приближается к $40000. Есть 28 стран с 847-ми миллионами жителей, где доход на душу населения в ВВП лежит где-то между $ 15000 $ 40000*. В то же самое время существует 169 стран с 5 миллиардами населения, где доход на душу населения ниже, чем $7500. Между ними есть только 11 стран с населением в 130 миллионов человек, чей доход на душу населения лежит в пределах от $ 7500 до $15000 [33].
     Любое нормальное распределение дохода на душу населения в ВВП есть у многих стран в середине перечня либо в его начале или в конце. Наличие группы стран с малой плотностью населения и средним доходом на душу населения не так уж и трудно объяснить. Если базовые основы развития существуют в стране, то этой стране не трудно оставаться в первом мире. Если основы развития есть, то страны догоняют лидеров. Япония, Тайвань, Южная Корея, Сингапур, Гонконг, Ирландия и Финляндия это сделали. Китай , Малайзия и Таиланд делают это. Если у страны нет таких основ, то она остаётся в нижней части своей группы. Многие страны не имеют таких основ и поэтому нижняя группа перечня стран такая большая. Немного стран со средним доходом на душу населения имеют базовые основы развития и находятся в процессе движения в сторону развитого мира. Будучи успешными, эти страны скоро покинут свои места в перечне распределения стран по среднему доходу. Ни какая из стран со средним доходом не остаётся очень долго на одном месте. Поэтому эта группа стран небольшая.
     ( * ) Ссылаясь на эти данные, Мировой Банк полагает, что доход в ВВП на душу населения в $ 5000 необходим для страны, чтобы обеспечить выполнение основных потребностей жителей в: продуктах питания, жилье, образовании и медицинском обслуживании. Свыше этого уровня дохода в ВВП жители таких стран могут позволить себе покупать предметы роскоши и другие предметы не первой необходимости.
     В конце концов, мир знает, что следует делать, когда дело доходит до экономического развития. Выполнение этой задачи очень трудное, но ответ на вопрос "что делать" как откровенно честен, так и хорошо известен.

     6.1. Преуспевающий Китай
     Поскольку в настоящее время Китай демонстрирует собой историю Великого Успеха в экономике среди стран развивающегося мира, то стоит посмотреть на источники этого успеха. Что следовало бы выучить другим развивающимся странам, а также и другим странам, заинтересованным в продвижении к экономическому успеху? К несчастью, такую страну, как Китай, другие страны больше побаиваются, чем желают соперничать с ним, полагая, что благодаря своим размерам он мог бы стать для них главным конкурентом в третьем мире. Всякие разговоры с лидерами о бизнесе или с официальными представителями правительств любой развивающейся страны обычно быстро сводятся к тому, что все они опасаются китайской конкуренции и приводят различные примеры того как их местные отрасли промышленности тяготеют к Китаю. Само слово Китай звучит для них как нечто притягательное и засасывающее. Пугающие заголовки в СМИ гласят: "Азиатские тигры опасаются благодарности за последний ужин у вечно голодного Китая" [34] и "Сеул чувствует на себе поступь марша китайского капитализма" [35].
     Китай, действительно, выглядит как огромный и грозный конкурент. Он привлекает наибольшую часть всех прямых иностранных инвестиций, которые идут в развивающийся мир. В 2003-ем году Китай мог бы привлечь прямых иностранных инвестиций даже больше, чем США. Благодаря своим огромным размерам, Китай ещё долго будет поставлять на рынок труда большое количество низкооплачиваемой рабочей силы. Даже при быстром росте собственной экономики Китай поставляет на рынок труда также большое количество образованной рабочей силы, которая при знакомстве с новыми технологиями, менеджментом и рынком, которые приходят в страну с прямым иностранным инвестированием, может способствовать быстрому экономическому росту Китая. Более того, уже сегодня Китай может быстро изготавливать такие продукты, которые теперь изготавливаются в странах развитого мира. По мере увеличения скорости роста экономики Китая, те страны, которые опасаются Китая, наглядно убеждаются в том, что рост экономики замедляется в остальных странах развивающегося мира.
     Всякие страхи и угрозы конкурентной борьбы с Китаем чрезмерно преувеличены. Рассказ об истории процветания Китая должен начинаться как с внедрения в сознание людей понимания реальности, так и понимания того, что экономический успех Китая не содержит угрозы для всего остального мира. Однако при этом следует иметь в виду, что страна, с населением равным 20% населения планеты и отрезанная на протяжении 30-ти лет от большинства стран мира, вдруг решает вернуться в глобальную систему, то это просто изменяет сложившуюся экономическую игру во всём мире, как мы увидим это позже.
     Некоторые аналитики рассматривают военную угрозу для всех стран мира, которая может вытекать из экономического развития Китая. Всё это так, но Китай уже является мощной военной державой, которая, возможно, занимает второе место после США и уж, конечно, номер три после США и России [36]. В 21-ом веке Китай будет великой державой в политическом и военном отношении. В этом никто не должен сомневаться. Если оставить в стороне США, то Китай сегодня является доминирующей региональной военной державой. Абсолютные размеры и показатели определяют военную мощь страны, а Китай очень большая страна. Однако рост его угрозы очень слабо связан с его экономическим развитием. Проблема заключается не в реальных возможностях Китая, а в его военных намерениях и планах относительно его соседей. Экономическая мощь - это совсем иной предмет для обсуждения. Экономическая мощь страны зависит от реальной доли богатства страны приходящегося на душу населения в ВВП. Продукты высшего качества продаются особым потребителям и эти потребители должны обладать высокими доходами. В 2000-ом году доля ВВП на душу населения составляла $847 при пересчёте юаней в доллары. При этом у Америки эта доля равнялась $36868. Экономические перемены в Америке начались тогда, когда появились потребители с высоким уровнем дохода. Китай может стать в будущем важной экономической державой, но это будущее слишком отдалённое
     Чтобы как-то подкрепить это утверждение для себя, возьмите калькулятор и сравните между собой доли ВВП на душу населения в Китае и США. Затем, прикиньте скорость роста этой доли, при которой вы ожидаете, должна была бы быть скорость роста доли в США в 21-ом веке (в 20-ом веке скорость роста на душу населения в ВВП была 2,1%), и сравните эту скорость роста со скоростью роста на душу населения в ВВП для Китая в 21-ом веке. При этом помните, что ни какая из стран в мире никогда не достигала когда-либо средней скорости роста на душу населения 3% в ВВП за столетие. Затем подсчитайте, какой будет доля на душу населения в ВВП в Китае в 2100-ом году относительно величины, которая к тому времени будет в США.
     Если вы не насчитаете нечто совсем невероятное для скорости роста Китая на следующее столетие, то вы обнаружите, что в 2100-ом году Китай всё еще будет иметь долю на душу населения в ВВП значительно меньшей, чем у США. Поскольку население Китая в четыре раза больше, чем население США, то абсолютные показатели ВВП Китая будут, вероятно, даже больше, чем показатели у США в 2100-ом году, но этот факт не имеет значения. Учёт доли на душу населения в ВВП - именно в этом состоит суть всей экономической игры. Возможен и китайский экономический век, и он будет в 22-ом веке, а не в 21-ом веке.
     Эти расчёты ничего не отнимают от текущего или будущего экономического успеха Китая. Эти расчёты просто иллюстрируют факт, что экономический успех приходит к марафонским бегунам, а не к спринтерам и Китай всё ещё продолжает доказывать, что он марафонский бегун, а не спринтер. И если Китай останется марафонским бегуном, то у него есть дистанция, которую он должен пробежать - и выиграть.
     Важно также понять сильные и слабые стороны сегодняшнего положения Китая. Прошлые скорости роста экономики Китая не так хороши, как они выглядят, а текущие скорости роста не столь высоки, как о них провозглашают, и будущие скорости роста не будут столь хорошими, какими они были в прошлом.

     6.2. Прошлое
     Китайское чудо находится не в процветающих городах, которые все посещают, а в провинциальной глубинке. Китай начал свои реформы в 1978-ом году с упразднения сельскохозяйственных коммун и раздачи земельных наделов каждой семье. Технически это означало, что крестьяне получили 15-летнюю аренду на наделы земли для получения ежегодных урожаев и 50-летнюю аренду на плодовые деревья с правом продажи арендуемых наделов земли в соответствие с системой "ответственность семьи". Однако в реальной жизни каждый крестьянин знает, что земля дана ему в постоянное владение и что государство не собирается отобрать назад эту землю. Упразднение с/х коммун развязало инициативу в обществе и привело к большому скачку в с/х продукции без всяких инвестиций в ирригацию, удобрения, механизацию, приобретение пестицидов или транспортировку. Через 6 лет, с 1978 по 1984 гг., производство с/х продукции в Китае выросло на 2/3.
     Служба носильщика переносящего вещи пассажиров в аэропорту с точки зрения коммунистической идеологии не считалась законной деятельностью. Само служение и оказание частных услуг рассматривались как пережиток старой феодальной системы или как часть капиталистической системы эксплуатации. Лингвистические корни в слове услуги ("services") в конце концов, были найдены в латинском языке, которые относились к понятиям раб и рабство. В результате всякого рода сервис и услуги не ценились при коммунизме, не учитывались как некая продукция в коммунистической статистике и грубо не предоставлялись населению. Принимая во внимание отношение населения к услугам, которые раньше им всегда предоставлялись, разрешение частному сектору оказывать вновь услуги, которые запрещались при коммунизме, вызвало в Китае бум в оказании услуг почти без требуемых инвестиций.
     Коммунистическое руководство страны делало крупные инвестиции, которые не приносили пользы для экономики, прежде всего, потому, что системы материальных стимулов для населения были очень скудными. Давно существовавшее здание гостиницы может при хорошем менеджменте и хорошем сервисе легко превращаться в настоящий отель приносящий прибыль. Если внести некоторые поправки в прежние неэффективные коммунистические промышленные предприятия, например, за счёт улучшения системы стимулов для трудящихся, то инвестиции прошлого часто могли бы приносить большие прибыли при очень небольших новых инвестициях.
     Эффект от прежней деятельности также мал, как ремонтирование сразу всех мостов через реку Рейн после Второй Мировой войны. Ремонт одного единственного моста позволяет вновь задействовать множество прежних инвестиций и развернуть производство. Однако это позволит совершить лишь одноразовый неповторимый скачок при выпуске продукции. В конце концов, понадобятся некоторые определённые инвестиции, чтобы поддержать любую конкретную скорость роста экономики.
     Примите во внимание то, что произошло в сфере услуг, добавьте к этому то, что произошло в сельском хозяйстве и совершенствование стимулов трудящихся в существующих отраслях промышленности, и вы убедитесь, что удвоенные скорости роста экономики в докладе китайского руководства за 1980-е гг. станут в высшей степени правдоподобными, но неповторимыми в будущем.

     6.3. Настоящее
     Однако в китайской экономической статистике все указанные в докладе сведения были повторены. Опубликованная ежегодная скорость роста экономики в 9,7% была сильно преувеличенным успехом Китая в десятилетии 1990-х гг. Детальное изучение китайской статистики с учетом переменных связанных с ростом ВВП, таких как потребление электроэнергии, показывает, что реальная скорость роста была в пределах от 4% до 5% [37]. Это огромный результат для большой страны, но это также свидетельствует о том, что результат вполне правдоподобен.
     Если Китай сумеет поддерживать даже близкое к 5% значение скорости роста экономики при росте населения в 1% за век, то это будет новым рекордом по самому долгосрочного поддержанию скорости роста дохода на душу населения за всю человеческую историю. А именно - 4%. Япония - прежний рекордсмен, сумела достичь скорости роста экономики в 3% на душу населения в течение своего первого века индустриального развития.
     Преувеличенные числа в отчете за 1990-е гг. не означают, что кто-то в Пекине намеренно вздул эти данные. Чиновники на местах получают в Китае премии и продвижение по службе в зависимости от величины скорости роста экономики в своих регионах. Те же самые местные чиновники несут ответственность за расчёты и представление наверх этих статистических данных. Местные чиновники записывают в своих отчётах такие цифры, которые, как они думают, их хотят увидеть руководители в центральном правительстве. Кто же захочет быть первым, чтобы послать наверх отрицательные данные? Вы должны быть святым, чтобы не преувеличивать свой собственный успех, а местные чиновники вовсе не святые.
     Периодически Пекин наказывает некоторых региональных чиновников за преувеличение своей экономической деятельности с тем, чтобы как-то удерживать всю систему в рамках квази честности. В 2001-ом году было 60000 нарушений в процедуре докладов из провинций, и глава центрального управления статистики отметил, что все провинции, кроме одной, доложили, что в их провинциях скорость роста экономики в 2001-ом составила более 8,5%, и далее он отметил, что средняя скорость роста экономики по стране была меньше, чем 7,3% , при этом он не доложил, на какой основе была получена эта последняя цифра [38].
     Отдельные отрасли китайской экономики, действительно, процветают, а другие просто находятся в стадии стагнации.
     Никто не отрицает, что экономика, работающая на экспорт, процветает или, что большие приморские города Китая работают очень хорошо. Экспорт из Китая в США за последние пять лет вырос на 82%, и это сказалось на буме в прибрежных городах [39]. Однако подобный бум почти не коснулся провинции, где проживает большинство населения Китая. Однако, при занятости в сельском хозяйстве 73% населения и проживании в провинции 80% населения, достаточно трудно получить высокую скорость роста национальной экономики, если сельское хозяйство не развивается достаточно быстро. В то же время по признанию Пекина выпуск с/х продукции за последнее десятилетие не увеличился. Математически можно показать, что если у 80% населения доходы не растут, то национальная скорость роста в 10% потребует, чтобы у оставшихся 20% населения доходы возрастали бы ежегодно на 50%. Однако это невозможно?

     6.4. Будущее
     Даже 5%-ный рост экономики будет трудно достижим, чтобы соответствовать передовым державам в предстоящих годах. У Китая есть некоторые большие экономические проблемы, которые пока лишь неясно вырисовываются в туманной дали будущего. Коммунизм инвестировал во многие проекты, которые создавали продукты просто ненужные людям, причем по таким ценам, которые разорили бы и капиталистическое общество. Многие из тех фабрик теряют массу денег и могут выжить только за счёт общественных субсидий. Многие заводы в долгосрочном плане не имеют будущего. Государственные отрасли промышленности имеют в своей собственности 63% всех промышленных активов Китая, продают 70% готовой продукции, используют 40% городской рабочей силы, платят 74% всех своих налогов [40]. По крайней мере, 1/3 всех государственных отраслей промышленности будет, в конце концов закрыта, когда эти большие принадлежащие государству предприятия (ПГП) закроются, то они просто не будут учитываться в статистических данных экономического развития.
     Предприятия - потенциальные кандидаты на закрытие не ограничиваются только фирмами, которые теряют деньги и работают себе в убыток. При коммунизме многие вещи (транспорт, сырьё, энергия) были бесплатными или щедро субсидировались государством. Когда Китай завершит своё движение к рынку многие отрасли промышленности, созданные на основе инвестиций, резко поднимутся в цене и наступит момент, когда фирмы, выглядевшие ранее как прибыльные, быстро превратятся в убыточные и подлежащие закрытию.
     Нежизнеспособные принадлежащие государству фирмы всё ещё продолжают существовать благодаря субсидиям, которые поступают из банковской системы. Банки принуждают давать крупные ссуды большим, теряющим деньги ПГП, чтобы остановить городскую безработицу от превращения её в массовую безработицу. В тот день, когда банки выдали эти ссуды, уже известно, что это плохие ссуды, потому что они никогда не будут возвращены. В результате китайские проблемы с ПГП иногда описываются, как некий большой ЭНРОН, ожидающий своей очереди. Банковская система взорвётся изнутри из-за плохих заемов, которые не возвращаются. Депозиторы потеряют свои деньги.
     Ничего подобного не случится. Депозиторам можно легко вернуть деньги. Правительство просто обеспечит банки наличными деньгами, чтобы вернуть деньги депозиторам. Поскольку правительство само печатает деньги, то недостаток денег просто не существует. Как известно, все местные банки в Китае принадлежат государству, то нет частных владельцев акций, которые бы пострадали. Реальной проблемой является однако поиск альтернативной работы для сотен миллионов горожан, которые работали во многих ПГП. 27 миллионов были уволены из этих фирм в период времени с 1998-го по 2002-ой год, но всё ещё существует необходимость в увольнении ещё нескольких десятков миллионов [41]. Проблемы с ПГП - это экономические и социальные проблемы, а не финансовые.
     Для тех фирм, которые могут быть сделаны жизнеспособными, затраты на их реконструкцию будут огромными. Фонды на поддержание текущих уровней продукции для этих жизнеспособных ПГП придут откуда-то извне и замедлят рост экономики в тех районах, где инвестиции будут сокращены. Первоначально рост экономики может быть допущен в районе приморских предприятий, где требуется небольшая инфраструктура, особенно в той части береговой линии, которая могла бы использовать существующую инфраструктуру Гонконга. Китай это большая континентальная страна, где должны быть сделаны крупные инвестиции в инфраструктуру, если, конечно, доходы внутренней части страны не окажутся в состоянии стагнации. Благодаря особенностям своей истории Китай имеет меньшую инфраструктуру (коммуникации, транспорт, электрификация), чем даже в меньших по размерам и более бедных странах таких, как Индия. Китай в три раза больше по площади, чем Индия, однако в нём протяженность железных дорог на 20% меньше. В Индии железные дороги были построены Британской армией с тем, чтобы она могла эффективно охранять границы страны. У Китая было невыгодное положение некоей квазиколонии, при котором никакая из колонизирующих стран, среди которых были Британия, Франция, Россия, Германия и Япония, не несла ответственность за строительство китайской национальной инфраструктуры.
     И в дополнение к сказанному, поскольку председатель Мао Цзе Дун приобрёл опыт борьбы против японцев в период Второй Мировой войны, то он верил в региональную самообеспеченность и не строил общую для всей страны инфраструктуру, которая была создана в других коммунистических странах как Советский Союз. Регионы Китая были самообеспечены и самодостаточны, что позволяло китайскому руководству считать, что никакая страна не смогла бы победить Китай военным путём. Используя ресурсы этих самообеспеченных регионов, китайская армия просто отступала бы до тех пор, пока у вторгнувшегося в страну врага просто не окажется достаточного количества солдат, чтобы оккупировать всю страну.
     Проблемы инфраструктуры ухудшаются ещё и тем, что они описываются только региональными экономическими военачальниками. В частности, региональные чиновники пытаются монополизировать экономический рост на подведомственных им площадях мотивируя своё нежелание тратить свои деньги на проекты региональной инфраструктуры, которая в долгосрочном плане сможет снизить затраты каждого из участником проектов. Несмотря на то, что Китай нуждается в большем количестве морских портов и аэропортов, его существующие морские порты и аэропорты работают с неполной нагрузкой поскольку все эти порты и аэропорты были построены в неправильно выбранных местах. Четыре аэропорта в южном Китае недалеко от Гонкога являются лучшим подтверждением сказанного выше. Постройка только всего одного аэропорта, совместно с высокоскоростным железнодорожным транспортом, связывающим с главными городами этого региона обошлась бы значительно дешевле и создала бы транспортную сеть на большой площади. Но этого не произошло. Всё это приведёт к тому, что появится огромный долг, и множество неиспользованных возможностей по повышению пропускной способности транспорта, поскольку узловые места транспортной сети выбраны неправильно. Китай не может себе позволить расходовать деньги на дублирующие или плохо расположенные транспортные сети.
     Китай также тратит впустую кучу денег поступающих от избытков иностранной торговли на нечто более важное, чем резервирование иностранной валюты. В последнее десятилетие Китай последовательно накапливал большие торговые резервы и в начале 2003-го года набрал $ 331миллиард иностранной валюты (при этом Гонконг набрал дополнительно ещё $ 114 миллиардов) [42]. Китай слишком беден, чтобы правильно распорядиться такими большими торговыми избытками. У Китая нет необходимости иметь такую большую сумму накопленных денег, чтобы проводить свои международные экономические проекты. Иметь в резерве $ 50 миллиардов было бы более, чем достаточно, чтобы поддерживать китайскую международную торговлю. Когда Китай получает большой торговый избыток, то бедные китайцы влезают в большие займы, чтобы догнать богатых американцев. В этом нет никакого экономического смысла [43].
     Вместо того, чтобы накапливать резервы в иностранной валюте, деньги следовало бы инвестировать в проекты, которые позволили бы дать работу миллионам людей делающих полезные вещи. Сегодня в Китае 15 миллионов безработных людей в городах и никто не знает сколько еще безработных и людей с неполной занятостью проживает в сельских районах провинций [44]. По некоторым оценкам их количество превышает 100 миллионов людей.
     Крупные инвестиции необходимо сделать как в инфраструктуру, так в заводы и оборудование, чтобы как-то закрыть огромные пропасти в доходах населения, которые то и дело выявляются по всему Китаю. В восточных городах доходы граждан растут во всех слоях населения в четыре раза быстрее, чем в остальных местах страны [45].В начале своих рыночных реформ Китай имел разрыв в доходах 4:1 между верхним и нижним квинтилями своего населения. Сегодня этот разрыв составляет 13:1 [46]. Большая часть этого разрыва приходится на брешь между сельскими и городскими жителями. Доходы в сельской местности изменяются очень вяло, падая от пика в 58% до 38% от доходов городского населения. Есть также брешь 14:1 в доходах между богатейшей китайской провинцией и беднейшей китайской провинцией.
     Фонды нужны, чтобы перевести экономический бум из восточных городов в провинции, где проживает 80% населения Китая. Нужны крупные инвестиции в удобрения, пестициды, механизацию, транспорт, коммуникационные системы электрификацию, чтобы поднять продуктивность сельского хозяйства и доходы у населения, если китайцы, которые сегодня живут в сельских районах, не переедут в регионы с городами (возможно, что примерно 50 миллионов людей уже переехали на новые места). В конечном счёте фонды нужны для того, чтобы бум с восточного побережья покатился бы в центральные и западные регионы страны.
     Заглядывая в будущее, мы можем предвидеть, что даже, если Китай использует все свои накопленные валютные резервы эффективно, то ему придётся также взять и некоторую часть инвестируемых фондов, которые идут в легкую промышленность и сферу услуг и дающие быструю отдачу, и использовать эту часть в качестве долгосрочных инвестиций в инфраструктуру и сельское хозяйство. Когда это произойдёт, то рост экономики замедлится. Поскольку инфраструктура требует больших инвестиций капитала на доллар полезной продукции (на выходе), то переход к инвестициям в инфраструктуру увеличит отношение Китая: "вложенный капитал /полезный эффект". При любом уровне инвестиции, отношение даёт меньший рост полезного эффекта.
     По всем этим причинам скорость роста экономики в Китае в будущем будет ниже, чем она была в прошлом.
     Внешние наблюдатели могли бы увидеть в Китае три различных типа экономики.
     1. Это экономика построена на цепочках поставки, где ведётся изготовление компонентов для сборки конечных продуктов для продажи их в благополучные страны индустриального мира. Этот тип экономики весьма прибыльный, поскольку китайские зарплаты очень низкие, что проявляется при валютном обмене с учётом низких прожиточных цен в стране.
     2. Второй тип экономики основан на продаже китайцам важного капитального оборудования. В этом типе экономики исходные продажи достаточно прибыльные, однако доходность последующих продаж зависит от того могут ли продавцы защитить их права на интеллектуальную собственность. Проданное оборудование обычно копируется местными поставщиками, которые как только захватывают местный рынок, так и становятся конкурентами по экспорту по отношению к начальному продавцу. Те продавцы, которые продают это оборудование, должны что-то придержать у себя, чтобы китайцы не могли точно воспроизводить купленное оборудование.
     Подобная местная конкуренция не возникает случайно. Иностранцы вынуждены работать в Китае создавая совместные предприятия. Эти совместные предприятия являются частью китайской стратегии в познании ряда тонкостей технологических процессов изготовления продуктов, чтобы затем постепенно научиться самим изготавливать продукты, с которых они начинали свою работу с иностранными партнёрами. Эти совместные предприятия создают для иностранных партнёров главный набор проблем. Как им удаётся создавать совместные предприятия с китайскими фирмами, когда обычно совместные предприятия не работают даже тогда, когда они создаются между американскими фирмами, где различия в культуре малы? Западные совместные предприятия быстро заканчивают своё существование одним из трёх путей: Одна фирма выкупает другую фирму. При этом одна фирма становится молчаливым финансовым партнёром, и весь менеджмент осуществляется только одним из первоначальных партнёров. Или две фирмы начинают войну друг с другом и в ходе этой войны уничтожают их совместное предприятие. Каждой фирме входящей на китайский рынок следует иметь соглашение с китайскими партнёрами о прекращении своей деятельности (нечто вроде пред брачного договора). Небольшая часть фирм так и поступает.
     3. В третьем типе китайской экономики иностранные фирмы непосредственно продают свои продукты китайским покупателям. По большей части этот тип экономики просто мираж. До прибытия в Китай иностранные фирмы видят там огромный рынок, но когда они туда прибывают, то оказывается, что рынок не там или он уже достаточно долго не работает. Продукты, изготовленные в первом мире, слишком дороги для китайских потребителей имеющих низкие доходы и местные фирмы стараются не контактировать с иностранными фирмами, пытающимися что-то производить в Китае. Совсем немногие иностранные фирмы зарабатывают деньги, продавая свои продукты китайскому потребителю.

     6.5. Китайская модель развития
     Китай имеет много преимуществ. Коммунизм и конфуцианская культура способствовали усилению интереса у населения к образованию. Неграмотные родители хотят, чтобы их дети были образованными. Относительно других крупных развивающихся стран, таких как Индия, Индонезия или Бразилия, Китай не только лучше образован, но он и более широко образован. Обучение современным навыкам людей с хорошей базовой подготовкой просто значительно легче, чем обучение неграмотных.
     Функции менеджмента очень отличаются друг от друга при коммунизме и капитализме. При коммунизме менеджеры в экономике практически походили на офицеров милитаризированной экономики. Есть центральный экономический план действий, почти план сражения, составленный и утверждённый в Москве или в Пекине. Менеджерам сказано, что надо делать и им посылают все необходимые материалы, комплектующие узлы и детали, людей и деньги на их зарплату. Их уведомляют о том, когда прибудет железнодорожная платформа для погрузки изготовленной продукции и отправки её в неизвестное место назначения. Они будут наказаны (трибунал), если их затребованная продукция не будет готова. Коммунистические менеджеры не покупают что-либо, никогда ничего не продают, никогда не ведут с кем-либо переговоров, никогда не изучают маркетинговую информацию, никогда не беспокоятся о прибылях и убытках и никогда не общаются с постоянным потребителем. Они лишь некоторые полковники в экономической армии, которые делают то, что приказывает им делать генеральный штаб. Однако бизнес требует от менеджера совершенно другой ментальности.
     В Китае эта проблема была решена зарубежными китайцами. Они познали, как надо играть в капиталистическую игру, потому что они были воспитаны в капиталистических обществах. Они заменили собой старых экономических полковников коммунизма, а функции генерального штаба взял на себя Гонконг. Эти зарубежные китайцы из Гонконга, Тайваня, США, Юго-восточной Азии и Сингапура принесли с собой деньги и технологии, но что оказалось более ценным, так это знания и контакты, необходимые, чтобы грамотно играть в капиталистическую игру. Они были очень важны для китайского экономического успеха. По сути, зарубежные китайцы стали частью общественного капитала своей страны.
     Вступление Китая в ВТО широко обсуждалось как внутри страны, так и за рубежом. Это было важным психологическим событием, которое дало сигнал каждому гражданину внутри страны и за рубежом, что лидеры Китая в Пекине хотят принять участие в глобальной капиталистической игре. Однако, сам по себе факт вступления Китая в ВТО не являлся важным экономическим событием. Вступление Китая в ВТО следовало рассматривать как некий инструмент, который пекинские лидеры могли бы использовать для того, чтобы убедить средний и низший уровни бюрократии в том, что назрела необходимость в реформировании всех китайских экономических институтов. Проведение реформ в стране в стране можно было защитить от всяких возражений, объяснив народу, что эти реформы вызваны требованиями ВТО (а заодно и обвинить иностранцев), но на самом деле, реформы были нужны, т.к. лидеры страны считали необходимым продолжить экономический прогресс. Если бы китайское руководство не верило в то, что реформы были необходимы, в том числе и в личный успех в будущем, то оно не стало бы содействовать вступлению Китая в ВТО. Китай прекрасно жил и без ВТО.
     В будущем, если китайские лидеры перестанут верить тому, что требования ВТО отвечают их собственным долгосрочным интересам, то они не будут приспосабливаться и подчиняться этим правилам - также как поступает Европа в случае требований по содержанию гормонов в мясе или США не следуют правилам ВТО, когда речь заходит о налоговых преимуществах для американских оффшорных компаний. Китайцы знают, что их не выгонят из ВТО. Штрафы там небольшие, всего несколько миллиардов долларов за не следование этим правилам и каждая страна всегда может найти умные пути обхода правил ВТО без их формального нарушения. Корея провела аудиторскую проверку налогов при покупке автомобилей Форд Таурус (FordTaurus). В правилах ВТО ничего не сказано о том, кому дано право проводить аудиторскую проверку налогов.
     Китай имел превосходную стратегию экономического развития и хорошо проводил её в жизнь. Сначала Китай ограничился экспериментом со свободным рынком только в специальных экономических зонах вместо того, чтобы пытаться внезапно распространить рыночные реформы на всю страну в форме большого броска. По мере расширения экономических зон географические границы рынка также расширялись. Приватизация в сельском хозяйстве привела к приватизации услуг, которая в свою очередь привела к приватизации различных небольших предприятий занятых тем или иным изготовлением товаров. Сектор экспорта был освобождён раньше, чем сектор импорта. Китайская стратеги по замыслу руководителей должна была продвигаться медленно вперёд, идя от одного успеха и подпитывая следующий успех.
     Отступим назад на шаг и подумаем о механизме развития, который обсуждался прежде. Как все эти мероприятия подходили для случая развития Китая? Китай понимает, что процесс догоняния представляет собой весьма долгосрочный процесс. Когда дело доходило до социального капитала и социальной способности что-то сделать, то Китай сознавал, что у него есть и то и другое. Роль зарубежных китайцев в экономическом развитии Китая было как раз тем, что подразумевалось под социальным капиталом. Китай имеет эффективное правительство, которое может разрабатывать стратегии и может, когда эти стратегии согласованы со всеми, проводить их в жизнь на законном основании. Китай имеет последовательную долгосрочную стратегию развития, которая хорошо выполнялась за последние немногие десятилетия. Китай продемонстрировал свои организационные возможности в создании и расширении специальных экономических зон. Сельскохозяйственные коммуны были упразднены и предприятия принадлежащие государству были приватизированы. Заработали системы стимулов у трудящихся. В настоящее время Китай инвестирует огромные суммы в инфраструктуру - большая плотина на реке Янцзы это лишь один из наиболее заметных проектов.
     Скорость роста населения Китая находится под контролем, что обеспечивает прирост населения только на 1% в год. Китайское правительство мобилизовало население на скудное потребление и расходы, создав тем самым, бедное общество, в котором только 30% людей имеют сбережения. Хотя стандарты в образовании и здравоохранении для городского населения и лучше, чем у сельского населения, то, тем не менее, относительно других крупных развивающихся стран, Китай имеет хорошие системы образования и здравоохранения. Сегодня, пожалуй, страна больше нуждается в улучшении системы образования в сельских районах, но эта задача не занимает самый высокий приоритет у руководства страны.
     Женщины используются в экономике полностью. Они образованы и занимают важные посты в экономике и в правительстве.
     Терроризм не рассматривается как угроза. Иностранные бизнесмены физически защищены. Их не похищают или убивают на регулярной основе Коррупция, конечно, есть, но лидеры Китая знают о существовании этой проблемы и работают над тем, чтобы взять её под контроль.
     Правительство знает, что оно должно подавать миру Китай, как хорошее место для ведения бизнеса. Оно стремится привлекать в страну иностранные прямые инвестиции [47]. Среди других стран, стремящихся получать иностранные прямые инвестиции, Китай получает в три раза больше инвестиций, чем следующий большой получатель-Бразилия, и в 30 раз больше, чем Индия (*). Настаивая на создании совместных предприятий, местные фирмы имеют лучший шанс, чтобы получить знания от иностранцев.
     В тех случаях, когда вопрос касается соблюдения необходимых условий развития страны, то Китай настаивает на их выполнении. Поскольку он настаивает, то он обычно добивается успеха. Успешная экономика это вовсе не таинство. То, что должно быть сделано вполне ясно и всем понятно. Успешно работающие экономические модели действительно существуют.

     6.6. Экономический упадок в африканских странах южнее Сахары
     Если оценивать красоту экономического развития Китая по 10-балльной шкале, то развитее африканских стран южнее Сахары можно было бы оценить как минус 1. Выпуск продукции растет, но рост населения растёт еще больше и как результат, реальный доход на душу населения падает и сегодня он даже ниже, чем был в середине 1960-х гг. Знаменатель дроби просто возрастает быстрее, чем растёт числитель. В Африке девять из десяти человек живут меньше, чем на $2 в день, а в Конго более, чем 9 из 10 человек живут меньше, чем $1в день [48].
     (*) Некоторая часть того, что рассматривается как иностранные прямые инвестиции (FDI), в Китае являются просто местными китайскими деньгами, которые уходят за рубеж и затем возвращаются назад в виде FDI, потому что FDI получают более благожелательное отношение на всех уровнях правительства и создают меньшее давление со стороны коррупции, поскольку они трактуются как средства для местного инвестирования.
     Из числа тех людей во всём мире, которые живут меньше, $1в день, 66% проживают в Африке.
     Однако такое положение было не всегда так. Когда Африка получила свою постколониальную независимость в середине 1960-х гг., она была значительно богаче, и её доход на душу населения был больше, чем в Азии. Сегодня Африка беднее, чем Азия. В последние 30 лет количество бедных в Африке среди беднейших стран мира возросло с 11% до 66%, в то время в Азии доля бедных снизилась с 76% до 15% [49].
     Африка-это континент расположенный географически в неправильном месте, где всё, что могло бы происходить неправильно, происходило неправильно.
     Физически Африка представляет собой континент-каменную глыбу с самой короткой в мире береговой линией, а, как известно, экономическое развитие это феномен береговой линии. 70% мирового ВВП производится в 100-километровой зоне от берега моря. В Африке мало природных гаваней. Поскольку Африка представляет собой большое плато с множеством рек ниспадающих водопадами с вертикальных обнаженных горных пород или быстрин с порогами вблизи береговой черты, то плавание по рекам возможно только на короткие расстояния. Река Нил - это единственное исключение.
     За исключением нескольких миль суши простирающейся внутрь континента вдоль побережья Средиземного моря и реки Нила, вся северная Африка представляет собой суровую пустыню [50].
     К югу от северных пустынь почти вся Африка лежит в тропическом поясе. За исключением городов-государств типа Гонконг и Сингапур, в мире нет успешных экономик расположенных где-либо в тропическом поясе. В странах как Бразилия, которые имеют как тропические, так и умеренные климатические зоны, где зоны умеренного климата значительно богаче.
     Существуют реальные физические причины, почему экономическое развитие в тропической зоне затруднено. Для того, чтобы началось экономическое развитие того или иного района, в сельской местности должны создаваться определенные избытки продуктов питания и использоваться для того, чтобы прокормить городское население. Однако производительность тропических сельскохозяйственных культур очень низкая. Испытывая недостаток в с/х продуктах питания, города в тропической Африке стали развиваться значительно позднее, чем где-либо.
     Проблемы при создании избыточных с/х продуктов питания начались с борьбы с вредителями растений и животных. Зима - это великий помощник и когда она отсутствует, то контролировать вредителей растений и вредных насекомых для животных почти невозможно. По крайней до сих пор это никому не удавалось где - либо. С/х проблемы в тропической зоне отягчаются тяжелыми сезонными дождями, которые вымывают из почвы органические вещества и минералы и делают её неплодородной После сезона дождей наступает сезон крайне тяжелой засухи. Почва становится очень твердой и непригодной для обработки. Продолжительность жизни животных зависит от того, сколько животных можно будет прокормить в течение нескольких месяцев засухи. Исторически, кочевое скотоводство являлось единственным выходом для сохранения жизни животных в период засухи. Никто в прошлом не мог оставаться в каком-то одном определенном месте.
     Такие болезни как tripanosomiasis, переносимые мухой цеце, означают, что лошади и быки не могут быть использованы в качестве тягловой силы для работ с плугами. Человеческая сила не может заменить силу животных в Африке.
     Человеческая сила носильщиков должна быть использована при путешествиях и коммерческих транспортировках грузов, а это весьма дорогостоящее дело и оно наименее эффективно во всех транспортных системах. Торговое партнёрство развивалось в Африке до эпохи индустриализации очень мало за исключением тех мест, где существовало рабство. Рабы могли путешествовать и переносить на себе все тяжести.
     Человеческие заболевания в Африке даже трудно контролировать. Большое количество заболеваний в Африке либо не существует где-либо в мире или такие, которые намного легче можно излечить только в других местах. Так называемая речная слепота и малярия являются только двумя из многих примеров.
     Значительно позже, когда появилась зеленая революция, производившая чудеса в сельском хозяйстве в таких странах с умеренным климатом как Китай и Индия, с треском провалилась в тропиках. Применительно к Африке она потерпела там поражение от непригодных почв, дождей, вредителей и болезней.
     Колониальные границы в Африке устанавливались там, где встречались британские и французские армии в 19-ом веке. В этих границах не было ничего разумного, ни язык племен, ни проживание этнических групп, ни особенности географических условий, но теперь, после провозглашения независимости в этих африканских странах, эти границы не могли быть изменены по политическим соображениям. Никто из местных жителей не чувствовал ,"своей" принадлежности к той или иной стране. Местные правительства, которые сменили колониальную администрацию, приносили только различные беды своему населению. Политические системы были заняты в основном только борьбой между этническими конкурирующими группами вместо того, чтобы стать общественными системами для соблюдения гражданских прав и интересов каждого.
     В нижней части иерархии гражданских служащих, таких как полиция, зарплаты были столь малыми, что полицейские были вынуждены брать взятки, чтобы выжить. Системы законодательства и правопорядка становились всё более коррупционными и затем переставали работать, поскольку утрачивали легитимность. Возникал вопрос, почему каждый гражданин должен поддерживать правительство, которое не могло предоставить ему важнейшее из всех общественных прав - личную безопасность?
     Страны, где были малообразованные элиты, а это были страны образованные на базе британской и французской колониальной системы, легко становились жертвами плохого правительства и коррупции. Малые, замкнутые в себе, группы образованных людей бежали из страны. Эти группы образованных людей хотели иметь такие же стандарты жизни, которые были в странах развитого мира. В бедных странах для этого требовалась эксплуатация других. Некоторые лидеры других малых групп обещали народу лучшую жизнь на саммите Большой семерки (G-7) в Канаде в 2002-м году, если их страны будут получать больше иностранной помощи - и это было бы не так смешно, если бы не было так грустно.
     Механизм развития экономики страны по критериям, которыми руководствовался Китай, Африка принять не могла. У неё не было общественного капитала, способностей общества что-то сделать или лидеров, которые имели бы последовательные и долгосрочные экономические стратегии. Скорости роста населения в странах Африки высокие, личная безопасность граждан низкая и унаследованная от колониализма инфраструктура развалилась. Сбережения у населения этих стран низкие, образование у людей ограничено, женщины не участвуют в общественной жизни. Царящий в странах хаос разрушает всякие личные и деловые инициативы. Страны Африки привлекают мало прямых иностранных инвестиций за исключением некоторых стран, где есть отрасли добывающей промышленности. Американские фирмы вкладывают 2/3 своих африканских инвестиций в отрасли добывающей промышленности. Вместо того, чтобы продавать себя потенциальным инвесторам, африканские страны делают всё возможное, чтобы оттолкнуть их. Так, например, внешние наблюдатели, видя отношение правительства Зимбабве к своим белым фермерам, продолжают держаться в стороне. Не трудно сказать, что следовало бы делать Африке. Возвращаясь к сказанному ранее. Африке необходимо начать с образования своих граждан и с контроля над скоростью роста своего населения. В Африке только 1/3 детей обучается в школе из числа тех, кто должен учиться в школе. Африка должна сделать себя привлекательной для прямых иностранных инвестиций. Что касается границ, сделанных в неправильных местах, то их следует изменить или начать обучение различных этнических групп правилам совместного проживания на одной территории. Коррупция должна быть уменьшена и личная безопасность граждан восстановлена.
     Одним словом Африка должна изменить свою политическую и социальную культуру. Сказать об этом, конечно, легко, но как это сделать? Где расположены на шкале времени точка начала перемен и точка опоры рычага, чтобы всё это сделать? Об этом никто не знает.

     6.7. Заключение
     В среднем третий мир пытается догнать первый мир. Подобная реальность есть не что иное как продукт двух конфликтующих трендов. Китай сохраняет разрыв с первым миром в экономическом плане, в то время как другие меньшие по размерам регионы, такие как страны Африки южнее Сахары, всё время отстают и увеличивают этот разрыв. Когда дело доходит до экономического развития этих стран, то этот спорный вопрос просто не рассматривается, ибо он не сможет помешать глобализации. Реальность прослеживается в Китае, который участвует в процессе глобализации, а страны Африки южнее Сахары - не участвуют.
     Механизмы развития известны, и как они используются в Китае и в странах Африки южнее Сахары, было рассмотрено ранее. Для своего развития страны просто должны быть в состоянии начать что-то делать. Наиболее просто - сделать свои страны привлекательными для прямых иностранных инвестиций. Если они окажутся привлекательными, то их научат тем технологиям, которые им понадобятся для своего дальнейшего развития. Если страны окажутся привлекательными для прямого иностранного инвестирования, то эти страны также станут и привлекательными для местных предпринимателей занятых в бизнесе.