|
Письмо 20. .. Академик Николаев Г.А., проф. Винокуров В.А. Жена имеет свое мнение… Каток. Москва. Поездка в Дубну. Тамара. Ирена. Паланга. Ташкент. Яхта. Опять Ирена. МВТУ. Октябрь. СЭВ в Ленинграде. Алехин В.П., академик РАЕН. Кулемин А.В., доктор физ-мат наук. Гибель А.М. Мицкевича.
Николаев принял меня в своем огромном кабинете. Я разбросал все свои плакаты прямо на полу. Он меня внимательно слушал. Изредка останавливал, переспрашивал. Делал замечания. И, удивительно, дельные, с глубоким пониманием дела. Сказывалась его огромная эрудиция и постоянное общение со своими сотрудниками, которые занимались ультразвуком. Он оставался доволен.
- Покажите все Виталию Александровичу. Поговорите с ним, учтите его замечания. Ну, и готовьтесь к защите...
Винокуров при этой встрече был весьма и весьма любезен. Он все помнил, знал и понимал.
- ...Еще раз внимательно вычитайте свои научные выводы! Не надо их превращать в аннотации! Совет на защите будет интересовать что Вы нашли нового, какую Вы установили закономерность явления. Что от чего зависит!..
И чем больше Винокуров говорил, тем больше я его понимал. Тем больше я с ним внутренне соглашался. Да, человек умен, силен, мудр. Титан. На таких держится наука и честь ученого. Я был старше его лет на десять, но тут чувствовал себя учеником, впитывал в себя все, о чем он мне говорил и переварил все в себе. Кажется, после этих доброжелательных разъяснений я стал намного сильнее.
28 декабря я уже лежал в своей кровати, в Ленинграде. Грипп, +38,6оС! Но на следующий день опять она, Ирэна. К тому времени я нашел место для встреч.Небольшую служебную комнатенку, которую мне предоставил лифт-мастер, на Светлановском проспекте. Лежанка была “классная” - ванна, на которую я положил верх дивана! Ирэна не роптала. Она убегала из дома всегда, когда я ее просил. А просил я ее на неделе минимум по 2 раза! Это были встречи со счастьем. Мы радовались встречам, как дети.
Опять запись... 31 декабря 79 г. Жена моя являет собою олицетворение тишины, добропорядочности, уюта... Я же устал от нее смертельно.
Как никогда ощутил, что 80 г. - год возможной защиты! Но сейчас снова сажусь за работу! Нужны новые, сильные, свежие куски.
Дело в том, что требования к диссертациям в ИЭС Патона и МВТУ - разные.
В ИЭС Патона установился твердый порядок оценки доктор.диссертации - объемы, масштабы, машины! Что ты дал заводам? Какие технологии? Каков реальный эффект получила страна? На “крючки” - так назывались упражнения в физмат обеспечение смотрели меньше всего. Все понимали. Если дело сделано, то “этого” можно “накрутить” столько, сколько надо. Только засыпай в ЭВМ исходные данные.
В МВТУ - другой подход. Не, ты дай обоснования явления, покажи физическую его сущность, дай математическое описание, просчитай, сравни, докажи...
Что лучше? Можно только гадать, спорить.
По физике явления сварки мне пришлось просить доктора физмат наук Алехина с его мощнейшей лабораторной базой АН СССР.
Те сварные соединения, которые я ему передал для обработки, через три месяца возвратились ко мне, с ворохом кривых, рентгенограмм, формул, объяснений. Кажется, хватит!
Те условия, при которых ультразвук передается в зону сварки и как формируется силовое поле я передал Анатолию Кулемину - доктору физ.-мат.наук. У того же не голова, а Дом Советов! Засел на неделю и... 10 страниц формул оказались у меня на столе. Провели расчеты. Построили кривые. Странно, но получилось очень похоже на реальный процесс энерговыделения. Так я “чистил” диссертацию всю зиму. Надоела она мне до остервенения...
А Сережа успешно окончил училище. Оказался одним из первых учеников. Попал на Доску отличников. И тут же без большого перерыва - в море. Океан! Перед ним оказался весь мир! Я перекрестил его мысленно. Я пожелал ему всегда возвращаться домой с великой радостью из любых мест, самых красивых, сказочных и богатых. Ты - русский. Твоя родина - Россия. И где-бы тебя не принимали - ты чужой! Под чужим небом! С чужими для тебя людьми. Чтобы быть счастливым - нужно дышать воздухом Родины.
И опять дневниковые записи...11 февраля 80 г. Ирэна!
13 февраля... Ирэна! до печенок. И в тот же день, в ночь, в Москву, к Винокурову. Еще раз на консультацию.
Мой друг Волков С.С., оказывается, устал, изнервничался больше меня. Устроил ему психотерапию. Помогло! Тем более, что выпили три бутылки сухого вина.
И тут же в ночь - в Ленинград. И тут же “баловал” жену. Вообщем, неделька, “зашибись”. Вроде типовая, но... не через ли край?..
А 18 февраля Ирэна сообщила мне, что решила уйти от мужа. Я отнесся к этому отрицательно.
- Дорогуша, ну не надо же мутить воду. Она и так мутная. Ирэна, кажется, задумалась.
26 февраля. Весть, которая меня зашибла. Я узнал о гибели Андрея Михайловича Мицкевича, моего соратника, соучастника во многих работах. Доброжелательного, умного, симпатичного парня. Ему было чуть за сорок лет. Защитил кандидатскую. И окончил жизнь самоубийством. Весть оказалась для меня и несколько пикантной... О ней мне все рассказала милейшая Сашенька из Москвы, которую я знал с 74 года, к которой я “подъезжал”, которая мне давала повод на взаимность и перспективу...
Ты подарила мне мгновенья
Торжественно-тревожной тишины
Как будто не было сомнений
На этом празднике любви.
Оказывается, она была его любовницей 5 лет. Она мне очень нравилась. Временами, когда я приезжал в Москву по делам, душа моя трепетала.
А я то, вращаясь между ними, и не подозревал об этом! Теперь она рассказывала мне о своей любви к нему. Со стенаниями, плачем, рыданиями. И разговор у нас с ней был почти 6 часов кряду!.. И, тем более, все это выглядело дурным сном. Еще утром я ее встретил в ЛДНТП на семинаре. Раскошную. В супермодном джинсовом костюме, который муж привез прямо с Гавайских островов, - он был в экспедиции АН СССР. Она приветливо улыбалась. Фактически, как выяснилось, она приехала ко мне. Я был единственным знакомым, который мог ее утешить и понять. Не виделись мы с ней около 3-х лет. Психанула она тогда! Надо было мне ехать к ней. В ночь. А мы как раз “поддавали” тогда у Волкова. Да, и Тамара, его жена знала все. Ну, как я должен был покинуть хозяев, к которым приехал в гости? Которые хорошо знали мою жену. Сейчас финал событий. Был треугольник. Она, он и я. Классика! Да, пардон, у ней муж! И двое чудесных детишек.
Но сегодня утром она выглядела потрясающе. Одни волосы - зашибись! Ей богу! И я опять готов быть с ней... А сейчас она сидела у меня другая – прекрасная, но разбитая и подавленная горем. Я утешал ее, как мог.
Двоится мир, двоится тишина,
Двоятся люди, сатана,
А ты идешь не видя ничего,
Зерно потеряно - судьбой отобрано оно.
Печаль свою уйми. Смахни слезу,
Взгляни на Солнце поутру,
Ведь к вечеру оно опять зайдет,
Потом - сияющим взойдет.
А жизнь твоя, возможно, как звезда,
Сегодня неизвестностью полна
И страхом сумрачным внутри.
Ты потерпи.
Ты потерпи! Головки сыновьям погладь,
И не гони ты время вспять.
И жизни бег неумолимый
Тебя утянет вдаль неутомимо.
07.03. Ирэна “отошла”. Развод с мужем, видимо, снят с повестки дня. Она улыбается. Я опять “выниманию” у нее душу. Удивительно, но именно после нее остановился искать их... Она красива, с изящной фигурой, упругой, хорошо сформировавшейся нарядной грудью и своей внутренней интеллигентностью, которой она тянула меня к себе, она была в то же время проста, надежна, ей ничего было не надо, кроме душевного и полового трепета... Глотка любви!
11.03. А диссертация идет! Устал я как собака. Внутренне. Психологически. Как-никак каждый день начинался с 7.00, а оканчивался в 22. 15 часов работы! Практически без передыху. И по субботам. И по воскресеньям! Добро, что ел!
Но отношения в институте ко мне - дрянь! Нужен был ватман. Послал Галю - лаборантку к зав.констр.отделом Кондратенко И.Н.
- На всякую ерунду давать ватман - работать будет не на чем...
Надо было сделать фотографии машины...
- На моем хребту свое благополучие строите. - Это реакция Люси - фотолаборантки.
В патентном отделе несравненная Бокштейн все никак не может оформить очередную заявку на изобретение...
Шлифов в лаборатории металловедения не дождешься. Там заправляет некто С. - идеолог сионистов местечкового масштаба.
- Мы готовы сделать, мы всегда для Вас все сделаем, но ней сейчас... У нас много работы, - с тошнотворно слащавой улыбочкой отвечал он мне.
Мне надо делать срочно копии с документов. Иду к своему хорошо знакомому Е. - Будем долго делать, Юра. Нет бумаги.
Я хотел нанять из КО сотрудницу для доработки чертежей.
- Ни под каким соусом! - Это опять Иван Николаевич!
Все они хорошо знали, что я не угоден руководству института! Не нужен был институту доктор технических наук! Они ощерились еще больше после того, когда ведущий специалист по контактной сварке от авиации Павел Чулошников на очередной, весьма ответственной конференции в институте громогласно заявил:
- Мы все время смотрели на ультразвуковую сварку, как на забавную игрушку, и годами всерьез не воспринимали. То, что я увидел в вашем институте сегодня меня искренне порадовало. Я удивлен результатами работ в этой области сварки, теми машинами, которые вы создали. Технологические возможности ультразвука, особенно при сварке алюминия нужно признать исключительными...
Это он говорил про нас. Я сидел в зале тихо. Кое-кто посмотрел на меня, как будто за 20 лет увидел впервые.
Но прессинг - негласный - усилился.
Например, пришли “целеуказания” из министерства составить перспективные планы развития по каждому направлению работ института. Все лаборатории начали работать. Такой план сверстал и я. Он у меня выглядел вполне внушительно. Надо было разрабатывать ряд типоразмеров сварочных машин, делать ряд новых и т.п. Вообщем, написал серьезно, как думал.
И с этим планом пошел к зам.директора института по научной работе В.В.Смирнову. Да, к тому самому, с которым “дружил”, вел научно-методическую работу института, ходил по поручениям обкома партии на проверки различных “контор”...
Он быстро тут же просмотрел его. Похвалил за оперативность, глубину проработки...
- Но, - говорит, - я бы на Вашем месте сделал его не так. У Вас тут машины, машины... А что если в основу положить предметный признак, т.е. рассмотреть не типоразмеры машин, а конкретные изделия, которые Вам надо сваривать. Вот, например, у Вас есть мощное направление - конденсаторостроение. Так, наверное, тут проблем по сварке много, их надо решать, выигрыш будет большим...
Я сидел и слушал импровизации Смирнова. На первый взгляд могло показаться, что он прав. А при более внимательном подходе тут возникали серьезные опасения, что это далеко не так. И я ему сказал об этом:
- Ну, Юрий Васильевич, Вы поработайте, подумайте, напишите, мы еще раз обсудим... - И улыбался своей добродушной улыбкой простого, свойского парня.
Делать было нечего. Я снова садился за работу. И неделю не вставал из-за стола. Выбирая “предметные” направления. Изучал. Сличал. Показывал. У меня опять получились типоразмеры машин и новые их типы.
И снова разговор со Смирновым - ему же сдавать эти материалы. Он что-то был сей раз не в духе. И едва посмотрев на мои материалы, необычно резко начал говорить со мной.
- Опять у Вас не то. Не так. Министерство не примет у меня такие планы. Подумайте еще раз. Я допускаю, что можно “предметный” признак совместить с общей программой разработок новых сварочных машин. Можно. В ряде случаев нужно. Давайте еще поработаем!
Я уходил от него с тяжелым чувством. В силу своей неискоренимой добросовестности, серьезности отношения к делу я не мог делать документы “шаляй-валяй”. В конечном счете я подписываю документ. А тут что? Сегодня одно, завтра другое? Что это за “идейные” шатания? Серьезный научный руководитель имея под руками 15-20 лабораторий мог бы составить документ-рекомендации по составлению перспективных планов развития отрасли, в котором изложить основные принципы его составления. Это азбука управления... Так думал я.
Так, на “планах” я потерял больше месяца. Это была уже нервотрепка. Вынужден был составить 5 (пять!) вариантов. В министерство ушел первый.
А оборотная сторона этого явления была такова. Кабинеты по этажу, на котором сидели управленцы были в ремонте. И, временно, в зале заседаний сидели трое: Смирнов В.В. и двое его “боевых сподвижников”, которые все видели, все знали... Спустя 3 года один из них мне и рассказал:
- Он сознательно “волохал” тебя. Когда ты выходил из зала все мы дружно и долго смеялись... Над тобой!
Теперь этот “один из них” сидел передо мной. Когда-то он ходил в любимчиках у директора института, был в фаворе, был незаменимым начальником отдела управления. Но оказался временщиком. Система, существующая в институте его замела, сожрала и выкинула. Меня удивляло одно: почему он пришел ко мне жаловаться на своих бывших дружков, с которыми вместе пили, гуляли, веселились? И еще одно. Он был не один из числа “павших” на поле закулисных интриг руководства института. Странно. Но факт. Мне оставалось только посочувствовать ему и пожелать успехов на новой работе.
80 год летел! 31.03. Ставлю последние точки под текстом диссертации. Она “пошла” в печать. Заканчивается формулами, рисунками. Я, кажется, сдох. Совсем!
03.07.80 г. Дикое распутье жизни. Серега пришел с моря. Окреп. Возмужал. Прошел 2 океана. Надумал жениться - строить свою жизнь. Как-никак парню 25 лет. Пора! Надежды его серьезны...
Сыну, моряку,
к 25-летию.
К и н ж а л
Мой сын! Смотри, какой красивый и прямой
Потомок старого булата.
Глядит он в душу вязью, как живой,
В беде ты не найдешь надежнее собрата.
Защита дома, враг - врагу,
Основа мира и порядка.
Он одолеет наваждение, сатану
Отдаст себя - тебе без сожаления и остатка.
Он может постоять за честь семьи,
И мигом распри успокоить,
И молча выслушать сомнения,
Которые, порою, много стоят.
Так будь же ты, как эта сталь!
Тогда ты - царь Земли.
Плыви.
Корабль твой грозный исполин, слуга,
Кормилец, поле брани.
Ты лев! Судьбы своей ты господин!
Пока, конечно, время львицы не настанет.
Тогда смотри:
Где меч? И где кровать?
Как меч висит? Где рукоять?
1981 г.
Я понимал, что вместе жить практически невозможно - моей благоверной хватит на месяц. Потом начнутся “свалки”. Какой молодке захочется слушать бесконечные указания свекрови? Мне жалко молодую пару.
Итак, размен квартиры? Разъезд? Развод? Мой! А где и с кем жить? Ирэна хороша. Но о женитьбе с ней, да при живом ее муже я как-то всерьез и не думал. Да, и уехала куда-то. А кто еще на горизонте? Никого!
На днях встретил Светлану. Была она когда-то в аспирантках. Я помогал ей делать диссертацию. Внешне она выглядела современной, вполне приятной молодой, фигуристой блондиночкой. Я, грешен, временами даже с ней прогуливался по набережным. Конечно, она хотела бы... Как молодой актерке нужна роль и, прежде всего, роль, и в науке - аспирантке - защита. Надо лопнуть, надо лечь, но защититься. Но я не мог позволить себе опуститься до того, чтобы использовать свое положение и ее зависимость от меня. Уподобляться какому-нибудь режиссеришке-дешевке мне казалось гнусным. В этом отношении К.С.Станиславский в своем завете актерам прав: ...не таскайтесь за актерками..!
Короче: защита Светланы прошла отлично. Мы хорошо выпили и оттанцевали в “Норде”. И я о ней забыл. Примерно год спустя, по какому-то случаю, мы встретились. И улеглись! В постель! И снова расстались. Теперь вот 7.07.80 опять она позвонила. Встретились на Невском. “Махнули” в клуб. И упали в сновидения... Потом она призналась, что... еще тогда поняла, что мне, как любовнику, можно дать “знак качества”... Вот это да! Это при моих 50-52 года от роду! И после того, как жена признала мои половые способности, как неудовлетворяющие ее персону. Спрашивается, какому мужчине хочется быть в таком ранге: ты меня не удовлетворяешь! Правда, я измучен работой, изнасилован, разбит. Я забываю свой день рождения, номер своего телефона, дни недели. Вечером, например, я ни за что не вспоминаю, скажем, что я ел за обедом. Но какое это имеет отношение к моим желаниям? Если он мне напоминает по утрам о своем существовании и просит еды. Я его тоже должен кормить!
Да, но Светлана - девушка умная, хитрая, изворотливая. Замужем. Имеет дочь. И в то же время - болтушка. Успела мне рассказать о своей жизни. Чуть-чуть она расслабилась и стало ясно, что муж в “кулаке”. А она “ходок”. Мне смешно. Это не кандидатура для меня.
Так что же делать мне на распутье? Я был верен жене 20 лет, как дворовая собака. Других женщин - после лейтенантского распутья - я не знал. Да, честно говоря, и знать не хотел. Жена была светлым окошком, светлячком, к которому я всегда тянулся. То, что иногда “разряжались”, то это - мелочи, которые быстро сменялись радостью, теплом, надеждами... Теперь все рушилось.
Другое дело - унываю ли я? Скорблю ли я? Нет. И нет. За своей спиной я вины за происходящее не чувствую. Если на тебя прет какая-то темная, неведомая сила, когда все разумные способы решения проблемы исчерпаны, то может быть так и надо сделать: уйти, сменить стереотип сложившихся взаимоотношений. Трудно это сделать. Архитрудно. И делать это надо, но не сейчас. Не сразу. Впереди защита! Это - главное, к чему стремился и “ухлопал” фактически 20 лет напряженной работы в НИИ.
К черту сомнения, слабости, неверие. Надо стоять! Жизнь идет полным ходом. Работы не в проворот. И, конкретно, сейчас не до нытья - готовлюсь к отпуску, готовлюсь идти в Выборгский залив. В одиночку!
|